Но вдруг зверь резко затормозил. Встал, как вкопанный, расставив широко в стороны лапы. За этим опустил ниже голову, чуть не коснулся носом земли, и с сопением, а еще с утробным рыком, втянул в себя большой объем воздуха. Дало ли это ему что, не было понятно. Но зверь явно заволновался. Возможно, от этого начал крутиться на одном месте. Сделал несколько кругов в одном и обратном направлении, а потом развернулся в сторону молодого березняка, темнеющего на фоне низкой серебристой луны. В чащу этого леска волк полез медленно и с большой осторожность. При этом не забывал принюхиваться к земле и высокой траве. Потом, как укрепился в правильности выбранного направления движения, стал ломиться сквозь березняк с прежним хищным напором, что уже у него наблюдался во время бега по следу. Значило ли это, что был момент его потерял, а потом снова отыскал? Скорее всего.
Бурый волчище шел к своей цели упорно и напролом, а потому за считанные минуты пробрался через высокие спутанные травы и чащу из молодых и еще тонких стволов берез. А как из них выбрался, так оказался на лесной поляне с черным кругом озера на ее середине. Вода в нем в тот ночной час имела абсолютное сходство с густой черной жижей, да еще лунные лучи несколько серебрили поверхность. От всего этого, озеро приковывало к себе внимание необыкновенно. Но зверь только мельком взглянул в том направлении, и тут же принялся обнюхивать, как обшаривать, землю и значительно более короткую траву по его берегам.
Неужели, что-то нашел? Похоже было на то. Иначе, отчего снова встал и как застыл? А еще волк принялся осматриваться вокруг, будто представлял, что здесь происходило более суток назад. Мог ли иметь о том представление, ориентируясь по оставленным следам и запахам? Наверное. Но вот, он снова напрягся и сделал пару скачков вперед. Нашел что-то? Определенно. Ткнулся сначала в траву носом, а потом ухватил передними зубами и приподнял в воздух какой-то предмет. Что там такое было? Вроде, шнурок. Нет, не только. На кожаной тесемке болтался мешочек. Что это такое было? Волк принялся перебирать в зубах шнурок, но потом просто положил на землю свою находку и стал ее напряженно обнюхивать. Затем еще и фыркнул. Что это значило, понятно не было. В смысле, не ясны были действия волка. Только потом стало понятно, что он попытался мешок раскрыть. А когда это ему удалось, пристально понаблюдал за выкатившейся оттуда золотой монеткой.
Дальше он сел рядом с найденными деньгами и на пару минут задумался. Вскинул высоко голову и посматривал в сторону перемещающейся по небосклону луны. Глаза его при этом, то щурились, то расширялись, а пару раз в них мелькнула то ли искра, то ли отраженный от ночного светила луч. Но в раздумья зверь был погружен не долго. А может, он и не соображал над чем-то, а просто отдыхал от недавнего бега. Тоже такое могло быть. Только волк скоро снова поднялся на лапы и принялся совершать совсем ни на что не похожие телодвижения. Вроде как принялся тереться мордой и шеей о землю. Но нет, оказалось, у него была более конкретная задача. Когда перестал извиваться и разогнулся, в лунном свете можно было рассмотреть, что на шее волка оказался надет тот самый шнурок, да и мешок теперь был виден болтающимся у него на груди.
После этого зверь не пожелал задерживаться на поляне возле озера ни одной минуты. Он снова направился к еле приметной тропе через березняк и вскоре уже стоял на той самой дороге, что соединяла два королевства: Равногорию и Лютоферию. Встал головой в сторону последнего. Повел глазами сначала вдаль, потом покосился в сторону неба и луны. Казалось, что волк о чем-то глубоко задумался, но сомнения его длились не долго. Он снова раскрутился в сторону Равногории и побежал в том направлении.
Сначала двигался медленно и как бы с нежеланием, но потом все больше начал ускоряться, и затем уже разогнался настолько, что только лапы сверкали. Оказалось, что волк снова устремился к замку, который покинул в начале ночи. Теперь, когда он вот-вот готов был в него вернуться, ночь была совсем на исходе. Над линией горизонта показался отсвет начавшего всходить солнца, луна же на небосклоне сильно померкла и была как незаметна. И вот в поле зрения показалась городская стена, дозорные башни по ее изгибам и сами городские ворота. Зверь присмотрелся вдаль и заметил, что створки их еще были прикрыты, но рядом уже наметилось движение, а это значило, что вход для путников совсем скоро станет возможен.
Сами желающие зайти в город тоже стали уже видны, особенно волку, с его-то зрением. Небольшой торговый обоз и несколько крестьян из недалеких селений уже толклись рядом с воротами. А через минут пятнадцать послышались голоса и характерный скрежет механизма, приводящего в движение ворота.
К этому моменту зверь был уже совсем рядом со стеной, но не бежал по дороге в открытую. Он сошел с нее в низину, заросшую кустарником, и значительно снизив скорость, похоже, что крался к самым воротам. А как только максимально к ним приблизился, так совсем затих и как слился с густым кустом бузины. Чего он ждал? Это стало ясно, когда в город начали пропускать подошедших людей. Именно в этот момент волк наклонил голову и, помогая себе лапой, стащил через нее кошелек с деньгами. Как только тот упал на землю, зверь зубами потрепал мешок и ослабил его завязку. Потом опять же зубами ухватил за шнурок и принялся за него кошелек раскручивать. Мгновение и, точно и не дикий зверь, а ловкач какой, раз, и смог забросить мешок в самую гущу, сгрудившихся перед узким проходом путников.
В тот же миг кто-то в толпе охнул. Не иначе, как весомый предмет, запущенный в людей волком, угодил в кого-то. Послышалась еще брань, а в куче собравшихся наметилась прореха. Это пострадавший от мешочка с деньгами закачался, и получилось, что растолкал стоящих рядом соседей. А когда они попятились и на земле показался свободный пятачок перед самыми воротами, то на нем люди заметили блестевшие золотые монеты, высыпавшиеся из упавшего кошелька. Что тут началось! Хаос! Суматоха! Неразбериха! Толчея! Всем захотелось ухватить, хоть сколько, золота, что буквально с неба свалилось. Не устоял от искушения никто. Как только раздался клич «деньги», так все и бросились их подбирать. Даже стражники, что должны были строго следить за входящими в город людьми, тоже забыли о своих обязанностях и бросились в кучу малу.
Волк, похоже, только этого и дожидался. Он всеобщей неразберихой и алчной паникой воспользовался незамедлительно. Кинулся к стене, по ней крадучись юркнул между приоткрытыми створками ворот и, моментально проскочив внутрь, оказался в городе. Дальше быстрой тенью заскользил вдоль домов и дворов, используя ранний утренний час и то, что многие горожане еще крепко спали, спокойно и незаметно добрался до замка. А там крадучись и короткими перебежками, тихо и незримо, где с камня на камень, где в щель по-пластунски, а в замок проник.
В покоях делегации принца Лютоферского еще спали, как, впрочем, и во всем королевском замке в целом. В спальне самого Людвига на его кровати расположился Ганс. Он обхватил двумя руками подушку и видел какой-то там, не помнил, какой по счету, но вполне приятный сон. Из забытья его вывел посторонний шум. Показалось или нет, но в дверь, вроде, с силой кто-то царапался. Доверенное лицо и друг принца чуть приподнялся с постели и затряс головой, стараясь стряхнуть с себя дрему.
– Ганс! Черт тебя возьми! – гневный голос Людвига и удар когтистой лапы в дверь, от которого она, хоть и была массивной и тяжелой, все равно заходила ходуном, быстро привели того в чувство.
– Иду, Ваше Высочество! – отвечал он громко, но не настолько, чтобы наделать много шума. – Иду! Сейчас уже!
Как только распахнул резную створку, так в спальню ввалился бурый зверь. Он встал на середине комнаты на широко расставленных лапах, шея пригнута к низу, от этого голова опущена, а глазами стал, как прощупывать все помещение.
– Как здесь у вас обстановка? – спросил, все еще осматриваясь, а дыхание выдало его усталость, и голос звучал с перерывами, и бока вздымались довольно учащенно.
– Все тихо. Тебя никто не хватился, – Ганс к тому времени окончательно проснулся, пришел в себя и тоже принялся присматриваться к вошедшему. – Тебе удалось напасть на след принцессы?
– А ты, скажешь, во мне сомневался? – хмыкнул зверь вполне в духе Его Высочества. – Но я сейчас не намерен обсуждать что-либо. Не в том состоянии, как понимаешь. Иди, Ганс, к себе. Я же сейчас обернусь и спать завалюсь часов, этак, на пять-шесть.
– А как же…
– Придумаешь, что сказать, когда нас пригласят на завтрак. А беспокоить себя не велю. Мне надо отдохнуть перед обратной дорогой.
– Так значит…
ebooksa