Смирнову удалось меня немного приободрить и, пока он исследовал последний глобус, я стала рассматривать книжные шкафы. Толстые фолианты, зачастую обшитые натуральной кожей, стояли так плотно друг к другу, что никак не получалось вытащить какую-либо из книг. Я решила просто осмотреть их корешки, а заодно сами шкафы. К сожалению, ничего такого, что бы привлекло внимание, я не обнаружила. Неожиданно раздался звук, похожий на сирену. Я присела на корточки и прикрыла руками голову, словно вот-вот начнется бомбардировка, но ее не последовало.
– Ланская! Выбираемся! – крикнул Дима.
– Это сигнализация?! Нас засекли?! – перепугалась я.
– Нет, глупая! Ребята подали сигнал. Надо сматываться. Этот глобус тоже пустой, – Смирнов стал наспех собирать свои инструменты, и я подбежала к нему, чтобы помочь.
– Какой странный сигнал они выбрали! У меня чуть сердце не остановилось! – прошипела я.
– Не преувеличивай. Я попросил их сделать сигнал громче, чтобы услышать, если мы будем далеко от датчика, – Смирнов ловко спрятал свои инструменты за поясом, поднялся и протянул мне руку.
– Таким гулом ты переполошил всю Прагу, – усмехнулась я, хватаясь за его ладонь и поднимаясь.
– Бежим, Лерка!
Дима взял меня за руку, и мы побежали к выходу. Он снова закрыл дверь на ключ, отсоединил датчик, убрал его в сумку. По пути к главному входу в Клементинум я то и дело оглядывалась, чтобы удостоверится, что мы ничего не забыли. Снова мне стало страшно, что нас поймают, и я не заметила, как стала бежать быстрее Смирнова. Только оказавшись на морозной улице, я смогла перевести дыхание.
Прага продолжала праздновать Новый год. Улицы хотя и опустели, все равно продолжали гудеть, правда теперь почти все горожане и туристы разбрелись по кабакам и барам, где все пели песни, шумели и громко, заливисто смеялись. Погруженные в свои мысли, мы с Димой совершенно не вписывались в праздную, пропитанную ароматами алкоголя и жареного мяса атмосферу, но нам уже было плевать. Теперь о нас могли думать все, что угодно. Операция «Клементинум» официально завершилась нашим фиаско.
– Лер, ну не нашли мы этот манифест, подумаешь? Может быть, его вообще нет. Сама говорила, что за столько времени он мог не сохраниться.
Мы поднялись в нашу квартиру, и Дима нарушил молчание, решив меня поддержать. Я уселась на диванную подушку, которую кинула прямо на пол, и мой напарник устроился рядом. Сейчас как никогда мне были нужны его ободряющие слова. Я чувствовала себя виноватой в нашей неудаче, и было приятно знать, что Смирнов так не считает.
– Надо собираться обратно домой, – вздохнула я.
– Утром закажу нам билеты, но ты не думай, что твои чешские каникулы так просто закончатся. Я улечу через три дня, у меня дела в Москве, а вот ты останешься здесь еще на неделю, – Смирнов внимательно посмотрел на меня.
– Еще на неделю? – переспросила я.
– Тебе же хочется погулять по городу, поехать на экскурсии…
– Очень! – воодушевилась я, все еще не веря Диме и чувствуя где-то подвох.
– Считай это подарком на Новый год от моего руководства. Проживание тебе оплатят, как и перелет до Москвы.
– Здорово!
– Это еще не все, – он стал подниматься с подушки, но при этом не сводил с меня взгляда.