Игра-головоломка, в которой требуется составить мозаику из множества фрагментов рисунка различной формы – именно так определяют слово «пазл». Сам этот термин означает «недоумение, замешательство, загадка, ломать голову, разобраться в чем-то, распутать» – так много слов, которые по сути сводятся к одному и тому же. С детства я любила собирать пазлы и, в отличие от многих сверстников, никогда не считала это занятие скучным. Будучи уже взрослой девушкой, передо мной снова встала задача собрать картину из кусочков. Правда, на этот раз все было куда сложнее.
Наше с Димой расследование было чересчур запутанным. Мы прошли длинный путь, но, казалось, не преодолели и половины. Для того чтобы докопаться до истины, нужно было найти истоки тайного общества, орудовавшего в Оболенке, а значит вернуться к моменту основания Университета. Мне повезло, что в моей Alma-Mater трепетно относились к истории, и за несколько часов в библиотеке мне удалось собрать множество фактов, благодаря которым мы с Димой оказались на пути к правде. Вот только в ту ночь в библиотеке я была не одна.
Я замерла в ожидании чего-то страшного, но все было тихо. В том месте, где мгновение назад заметила движение, сейчас все так же грозно и одиноко возвышался стеллаж с литературой эпохи ренессанса, но я точно знала, что мне не показалось. «Взять себя в руки, взять в руки, – твердила себе я. – Нельзя, чтобы этот человек понял, что выдал себя». Сделать вид, что ничего не заметила. Но как бы я ни притворялась сильной, страх подчинял меня себе. Дико хотелось убежать, но нельзя было поддаваться панике!
Медленно я вернулась за свой стол и снова опустила глаза в книгу. Слова расплывались в светло-серые пятна, а сердце стучало все сильнее. Я чувствовала чье-то присутствие, ощущала на себе его взгляд. Тело покрылось мурашками, и меня сковал озноб. Не поднимая головы, я снова посмотрела на отражение в окне, но никого не увидела. Значит, незнакомец не планировал нападать на меня, но все равно лучше было поскорее убраться из библиотеки. Но что если он этого и ждет? Если перехватит меня в коридоре или на темной улице? Опять единственным человеком, к которому я могла обратиться, был Дима. Я вынула из кармана телефон и быстро набрала ему сообщение:
«Я в библиотеке и не одна. За мной кто-то следит. Мне страшно. Забери меня!»
К счастью, Дима не спал, и ответ пришел практически сразу:
«Иду за тобой. Никуда не уходи и не делай глупостей! Скоро буду!»
Не уходить, ждать, – твердила я про себя, как мантру, делая вид, что все еще читаю книгу. Время словно остановилось, минуты тянулись, как часы. Чтобы как-то отвлечься, я стала представлять Смирнова: вот он надевает пальто, вот выходит из дома, проходит по аллее… Телефон засветился новым сообщением, Дима пришел раньше, чем я предполагала, видимо, бежал за мной. Глупая улыбка заиграла на губах, но тут же исчезла, стоило подумать, как нелепо этому умиляться в подобной ситуации.
«Жду у главного входа. Позвони мне, но не отвечай. Телефон убери в карман, чтобы я слышал твои передвижения. Собирайся и выходи, как будто ты никого не замечаешь. Не торопись, но и не задерживайся».
Я четко выполнила все Димины инструкции, хотя было безумно страшно расставлять по местам книги, зная, что за очередным стеллажом могу натолкнуться на того, кто за мной следил. Дверь в библиотеку я закрыла за собой на ключ, в глубине души надеясь, что тот человек остался внутри и не сможет выбраться. Конечно, я прекрасно помнила и про подземелье, и про тайные ходы, так что даже в коридоре не почувствовала себя в безопасности. Хотя Дима просил не торопиться, чем ближе я подходила к выходу, тем быстрее был мой шаг. На улицу я практически выбежала, и тут же меня схватили. Я не успела закричать, как чья-то широкая ладонь накрыла мой рот.
– Не кричи, это я, – прошептал Смирнов на ухо, и я тут же обмякла в его руках. Он развернул меня к себе и крепко обнял, а я прижалась к его груди, чувствуя, наконец, безопасность. – Все хорошо, Лер, пойдем домой.
– Угу, – пробормотала я.
Индюк взял меня за руку и повел в сторону своего коттеджа. Спорить с ним сейчас не было сил. Я решила позволить себе эту поблажку после пережитого стресса, поэтому только сильнее сжала его ладонь.
Мы зашли в дом, и Индюк галантно помог мне снять пальто. Он улыбался так открыто и искренне, что хотелось верить, будто Смирнов превратился в нормального человека. К сожалению или к счастью, я не была так наивна, чтобы снова поддаться чувствам. Как только мое пальто оказалось на вешалке, я, не дожидаясь Димы, прошла в гостиную и устроилась в кресле, чтобы не делить с ним диван.
Смирнов замялся на пороге гостиной, нахмурился, словно что-то обдумывал, и, громко вздохнув, подошел к креслу, где я сидела. Он хотел что-то сказать, но, видимо, так и не решился, вместо этого Индюк беспардонно поднял меня и сам уселся на мое место. Такого нахальства я не ожидала, это переходило все границы. Я уже собиралась пойти на диван, но мерзавец ухватил меня за руку и потянул на себя.
– Ты что делаешь, придурок? – возмутилась я, но было поздно. Индюк силой усадил меня себе на колени.
– Лер, я просто хочу быть к тебе ближе. Я испугался за тебя… Если бы ты знала, как я бежал к библиотеке… – он уткнулся носом мне в шею и громко вдохнул, вызывая россыпь мурашек по телу и одновременно пугая воспоминанием о болезненной ночи с ним.
– Но я не хочу быть ближе к тебе! Заруби это себе на носу! – я оттолкнула его, но Смирнов не отступал, на мою попытку снова закричать, чтобы пустил, он грубо меня поцеловал. Я не ответила на поцелуй, и вместо этого отвесила звонкую пощечину.
– Ай, Ланская! – он потер щеку и недовольно поморщился.