– Ладно, сейчас, – я полезла в сумку и достала кошелек. Сколько нужно было мальчишке, я не знала, поэтому протянула тысячу. – Этого хватит?
– Вполне, – довольно сказал он и убрал купюру в карман. – Только сестре не говори, ладно?
– Сестре?
– Лариске, – закатил глаза парень.
– Ты брат Ларисы? – еще больше удивилась я и стала внимательно разглядывать парнишку, чтобы представить, как выглядит эта женщина. Он был светловолосым, курносым и розовощеким, но при этом очень даже симпатичным с огромными зелеными глазами в обрамлении пышных ресниц. Если они с сестрой похожи, то она несомненно привлекательна.
– Да, ты не знала?
– Нет… А почему она сама не пришла?
– Ну, так ей нельзя было с тобой встречаться, – прошептал он. – Сама должна знать.
– А ты… Как тебя зовут? – я только сообразила, что не спросила его имени, а уже заваливаю вопросами.
– Сережа. Так сестре про чаевые не скажешь?
– Нет, не скажу. Мы даже толком не знакомы.
– Знаю, но она планирует с тобой встретиться после того, как вы с Димой вернетесь. Сказала, надо знать соперницу в лицо, – он подмигнул мне. – Скажу, что ты ничего так.
– Хочет со мной встретиться?
– Ладно, мне пора! Пока.
Закинув рюкзак на плечо, парень помчался к выходу, а я испуганно посмотрела на путеводитель в своих руках. Вдруг он пропитан ядом? Кто знает, что на уме у этой женщины, но, во всяком случае, теперь было ясно, что она считает меня своей соперницей.
На табло высветилось сообщение о начале регистрации на мой рейс, и я открыла путеводитель, где на одной из страниц нашла билет в один конец до Праги, а в обложке лежал мой загранпаспорт с годовым мультишенгеном. Да, наша федеральная служба безопасности не поскупилась мне на визу. Я даже подумала, что как только наше расследование закончится, и если все будет удачно, нужно обязательно воспользоваться долгой визой и отправиться в путешествие по Европе.
Регистрация на рейс, досмотр и посадка прошли успешно. Я устроилась на месте у иллюминатора, заранее зарегистрированном для меня Индюком или его Ларисой. Турбины загудели, я откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Меня охватило странное, ни на что не похожее ощущение свободы. Я ни от кого не зависела, летела в другую страну только для того, чтобы подтвердить правдивость моей теории. Впервые со дня смерти отца я почувствовала, что все еще живу.
Весь полет я думала о расследовании, вспоминала факты и события. Нужно было привести в порядок мысли и упорядочить все, что мы выяснили. Итак, что мы имели: тайное общество, состоящее из преподавателей и выпускников Оболенки, а Университет с подземным городом, построенный на месте древнего стоунхенджа, – их штаб. Цель общества оставалась нам не ясна, но мы узнали, что истоки его уходят на несколько веков в прошлое и тесно переплетаются с историей ордена иезуитов в годы расформирования. Эти люди развернули свою деятельность не только в России, но и за рубежом. Их интересует политика и наука. Они имели прямое отношение к теракту в Марракеше, где убили профессора Шолохова, чтобы заполучить его разработки аналога стволовых клеток и, вполне возможно, завершили исследование сами. Мы выяснили, что в ряды этого общества входили: ректор Серов, врач Шеллар, преподаватели – Селезнева и Ремизова. Как оказалось, Юркин брат Захар так же с ними заодно. На досуге эти люди устраивали оргии, используя молодых студенток в качестве наложниц. Иных студентов отбирали по интеллектуальным способностям, но для чего, мы пока не знали. Мой покойный научрук и папа имели прямое отношение к обществу Оболенки, но решили из него выйти, за что поплатились жизнью. Теперь, чтобы собрать все факты в единую картину и разоблачить их шайку-лейку, нужно было выяснить, для чего они творят весь этот беспредел, и я надеялась, что в Праге нам с Димой это удастся.
Самолет плавно зашел на посадку, и первый раз за весь полет я почувствовала волнение. В голове завертелись дурацкие мысли, что самое опасное – это взлет и посадка, и мне захотелось, чтобы рядом оказался Индюк. Даже после всего, что он сделал, мне казалось, что с ним я буду в безопасности. Это было чувство, обоснованное первобытным страхом, потому что стоило шасси коснуться земли, как всякая потребность в Смирнове отпала.
Я прошла паспортный контроль, получила багаж, вышла в зал прилета и увидела Индюка. Он стоял, сложа руки на груди и высматривая меня в толпе пассажиров. Его обычный хмурый вид уже не вызывал удивления, и даже когда Смирнов заметил меня, выражения лица не сменил.