– Не смей уходить!
– Ты мне не указ! Говори так со своей Ларисой, а у меня свидание.
– Со вчерашним уродом? Откуда ты вообще его взяла? А если он один из этих иезуитов или других местных сектантов? Не дури, Лера! Лера!..
Дверь уже была готова слететь с петель, и я не могла терять ни минуты. Отключив мобильник, я кинула его в сумку, схватила пальто и, на ходу обуваясь, выбежала из квартиры. На первом этаже я услышала, как наверху хлопнула дверь, Индюк несся за мной, но у меня была фора. Выскочив на улицу, я поймала такси и попросила провести меня пару улиц. В заднее стекло я увидела, как Смирнов выбежал из подъезда, но он так и не заметил, что я уехала, и побежал совсем в другую сторону.
Расплатившись с водителем, я вышла задолго до Карлова моста. Мне требовалось успокоиться и остудить голову. Внутри все кипело. Как Индюк смел мне приказывать, когда сам развлекается с Ларисой?! Как смел запрещать встречаться с Ондреем, когда сам спешил к своей любовнице?! Он заслужил, чтобы я встретилась с Ондреем, заслужил мое свидание с другим! Пусть знает, что я могу заинтересовать настоящего мужчину! Вот только чем ближе я подходила к месту встречи со своим скрипачом, тем отчетливее понимала, какую ошибку совершаю. Ведь я шла к Ондрею не потому, что он мне нравится, а из-за Димы. Да, собственно, с самого начала меня привлекло в новом знакомом то, как он не похож на моего Индюка. Если бы не эта Лариса, если бы не злость на Смирнова…
Я остановилась в конце Староместской площади. Ноги словно приросли к земле, не давая ступить ни шагу. Время приближалось к половине третьего. Ондрей, скорее всего, уже меня ждал, а я вместо того, чтобы поторопиться, села на каменный бордюр, сняла с руки часы и стала наблюдать, как минутная стрелка медленно приближалась к цифре шесть. Как только на часах было два тридцать, я вынула из сумки мобильный и включила его. Индюк победил. Моя гордость потерпела поражение, больше не было сил отрицать, что, несмотря ни на что, я люблю этого грубияна. Люблю всем сердцем. Люблю именно его, и никто не сможет его заменить.
Смирнов примчался через двадцать минут. По его запыхавшемуся виду я поняла, что он бежал сразу, как только получил сигнал маячка.
– Сказал, что не убежишь от меня! – довольно заявил он, пытаясь отдышаться, а я расплылась в улыбке, глядя на него: прилипшие ко лбу мокрые волосы, свекольно-румяные щеки и азартный блеск в глазах. – Чего ты ухмыляешься? Свидание окончено.
Дима сурово посмотрел по сторонам, вглядываясь в каждого проходящего мимо парня, в поисках моего кавалера, но вдруг понял, что я одна. Он заметно расслабился, почти улыбнулся, но тут же снова посерьезнел.
– А где твой пижон? – с напускной строгостью вопросил он, а я только пожала плечами в ответ. Дима закусил губу и отвел взгляд в сторону. – Он полный кретин, раз тебя кинул, – пробормотал он и подал мне руку. – Не сиди на камне, причиндалы свои отморозишь.
Я с удовольствием вложила свою ладонь в его руку и поднялась с бордюра. Мой глупый Индюк так ничего и не понял, полагая, что это Ондрей меня бросил. Я решила не разубеждать Смирнова и молча поплелась рядом. Что поделать? Видимо, моя судьба любить придурка, не знающего, что такое моногамия. Но пусть лучше я буду честно любить его, чем врать себе, убеждая сердце в симпатии к другому.
– Ланская, ты в музей хотела? – осторожно поинтересовался Смирнов, и по его виду я догадалась, как сильно он боится, что я потащу его туда.
– Не особо, но домой совсем не хочется…
– Тогда, может, просто побродим по улицам, а потом завалимся в какую-нибудь пивницу? Мы должны как следует завершить нашу поездку!
– Хорошо!
Мы бродили по городу всю ночь, периодически захаживая в разные кафе, согреваясь горячим, крепким грогом или пряным глинтвейном. Мне было на удивление легко, и даже чувство вины за то, как нехорошо поступила с Ондреем, не портило настроения. Домой мы вернулись утром, а уже через час нужно было ехать в аэропорт. Пришлось наспех принимать душ и впопыхах собирать вещи. Индюк оставил на кухонном столе записку хозяйке квартиры с извинениями за выломанную дверь и небольшую денежную компенсацию, а ключи опустил в почтовый ящик.
– Вот ее ждет сюрприз, – вздохнула я.
– Из-за тебя, Ланская. Не рвалась бы к этому уродцу, не пришлось бы дверь ломать, – недовольно пробормотал Индюк и взялся за наши чемоданы. – Идем. Такси ждет.
После бессонной ночи и выпитого алкоголя мы с Димой с трудом дожили до посадки и, как только заняли свои места в самолете, уснули сном младенца, а когда проснулись, в иллюминаторе красовался терминал Домодедово.
– Сейчас приедем и выпьем крепкого кофе, – деловито заявил Смирнов, высматривая наш багаж на ленте.