– Не возражаешь, если я включу музыку?
– Не возражаю, – пожал он плечами, уже сидя за столом, уставившись в одну точку и пробуя пальцем острия вилки, точно собирался вонзить её в Дашу.
Что-то его гнетёт, подумала Даша, может, не стоило и затевать этот ужин при свечах и негромкую музыку. Просто взяли поужинали и сели возле телевизора. А то еще и каждый возле своего. Хорошо, телевизоров у них в доме три, по одному на члена семьи.
Но потом она подумала, что, возможно, таких вечеров у них осталось совсем немного и лучше пользоваться моментом, когда им обоим ещё хочется просто поужинать при свечах в обществе друг друга.
– Скажи, Витя, у тебя есть представление о том, какой должна быть идеальная семья?
– Не понял, – опять насторожился он, хотя Даша ничего особенного не сказала, просто попыталась направить разговор в нужное ей русло.
Может, он как раз предложит недостающее звено в Дашиных рассуждениях о том, почему разваливалась их такая благополучная прежде семья? Она ведь хотела услышать всего лишь его мнение о семьях вообще, а вовсе не о конкретной семье.
– Например, какое-то время я считал, что у нас с тобой идеальная семья, – вдруг сказал Виктор.
Даша обомлела. Она ничего не понимала. Но потом будто очнулась.
– А потом что-то случилось, и ты прозрел? – подсказала она.
– Да. А потом мне объяснили: в нашей паре любит только один человек – я. Другой лишь позволяет себя любить, эгоистичен и думает только о себе.
То самое темное, о чём недавно говорил сам Виктор, бросилось Даше в голову. Ей захотелось схватить что-нибудь тяжелое и изо всей силы опустить на голову любимого мужа.
Нет, пока она сама копалась в причинах их отдаления друг от друга, было одно. Даша старалась быть максимально честной сама с собой. Но когда её напрямую обвиняли в том, в чем она не считала себя виноватой…
Она эгоистична? А в чем это выражалось? По крайней мере прежде. В том, что она чуть ли не на задних лапках плясала перед ним, своим мужем, что просто наизнанку выворачивалась, обихаживая дом и его, Виктора.
Разве не с ней он привык носить не только белые рубашки, но и белые брюки, белые носки?.. А ведь поначалу у них не было стиральной машины-автомата, и она стирала руками, чуть ли не до водянок, только бы любимый муж ходил как денди.
Странно Виктор ведёт себя сегодня. Обычно он приходит домой, переодевается в домашнее, а сегодня… Как будто он пришёл не в свою квартиру, а к Даше в гости. Сидит в костюме и белой рубашке, даже галстук нервно поправил. Может, приготовился к серьезному разговору?
Даша посмотрела мужу в глаза. В надежде увидеть в них не то, что видела в последнее время – вежливую отстраненную холодность, а прежнее выражение влюбленности, которое сопровождало первые годы их семейной жизни.
Чувство глубокого горя, которое появилось в её душе и с каждым днем будто разрасталось, заполняя собой весь Дашин мир, опять дало о себе знать. Что же делать, Господи, что делать?!
Она запретила себе об этом думать. Все последние дни она держала себя за горло мёртвой хваткой: никаких слез, никакой слабости! Она выстоит, продержится. Никто её не сломает и ничто!
Даша достала вилки – думала, что забыла их положить на стол, а оказалось, что Виктор это уже сделал, – и посмотрела на мужа. Он невидящим взглядом смотрел на горящую свечу.
ebooksa