Раньше Алла, поступая в колледж или принимая от Гармашихи её хозяйство, думала только об одном: уйти от криминала, от таких людей, как её братья и Егор, уйти вообще в другой мир, где есть театры и симфоническая музыка, а мужчины не употребляют при женщинах матерных слов.
Но оказалось, сделать это гораздо труднее, чем думалось. Мир Аллы, в котором она выросла и который тихо ненавидела, не хотел её отпускать. Даже новое чувство, так внезапно ворвавшееся в её жизнь, отдавало тем же самым душком Свинячьего хутора. Пусть и пришло совсем из другого района города.
Но там, в тех местах, где жили сливки местного общества, люди известные и богатые, Алла это знала наверняка, имелось всё то же самое дерьмо, только качеством повыше. Наркотики – подороже, водка – не палёная, из фирменного магазина, а девочки с панели получали за свои услуги доллары, а не рубли…
И те, что приходили в уголовный мир из любого района, делали одно и то же: конфликтовали с законом.
Егор наверняка родился и жил в центре города. И семья у него была полная, с отцом и с матерью. Зря психологи утверждают, будто преступность непременно идет из рабочих кварталов и неполных семей.
Сынки богатых родителей в криминале ищут острых ощущений. Спортом им заниматься лень, потому что чаще всего приходится делать это из-под палки, а как ещё вспрыскивать адреналин, кроме как встревая в разборки или лишая жизни человека?
И ей непонятна была брезгливость Егора к девочкам из низов. Они что, иначе устроены, редко моются или по-другому пахнут? Алла с полной ответственностью могла бы сказать, что и в низах, и в верхах имеются как чистюли, так и грязнули. А мужчины тоже, кроме всего прочего, делятся на трусов и храбрецов, на умных и дураков, да мало ли какие градации имеются на разных ступенях общественной лестницы!
Чего вдруг это стало лезть в голову Алле именно сегодня, когда её брат и… хахаль сидели друг против друга и ненавидяще смотрели друг другу в глаза?
На мгновение у неё мелькнула мысль: а не бросить ли всё это и не уехать куда-нибудь подальше? Туда, где никто из этих уродов её не найдёт и где наконец Алла Шахворостова будет свободна… Свободна не только от своих родственников, но и Егора. Она мысленно представила себя, привязанную за шею к руке Егора. Вот она пытается освободиться, веревка натягивается, всё туже стягивая шею…
Не удастся ей освободиться! По крайней мере сейчас, когда её так сильно к нему тянет. Когда она ни за что не согласится вот так в одночасье лишиться его общества.
Алла ещё некоторое время стояла, облокотившись о дверной косяк, пока Егор не сказал ей:
– Солнышко, выйди ненадолго, мне с твоим братом надо кое о чём поговорить.
На этот раз он не стал употреблять слова «перетереть» или там «обкашлять». Насколько она успела узнать Егора, сегодня он был слишком серьёзен для этого.
Алла вдруг поняла, что он другой вот в чём: в корнях, что ли. На нём прямо-таки крупными буквами было написано: образованный! Не тот, каким было большинство парней, окружавших, например, Игоря. Никто из них не учился в вузе, никто не владел правильной речью. Все были с городских окраин, где жили в основном дети рабочих и колхозников. Точнее, работников пригородного совхоза.
Тогда всё-таки что заставило его идти по наклонной дорожке? Злость на кого-то из родных? Ненависть к женщине, которая его бросила?
Она вдруг поняла, что Егор никогда не будет принадлежать ей полностью. По крайней мере добровольно. Это только в сказках принцы женятся на замарашках. На любой, кому подойдёт туфелька. А ей… Алла должна рассчитывать только на себя, ибо фею ей ждать нечего. И она уже кое-чего добилась на этом пути. Во всяком случае, ей есть в чём пойти на бал жизни, и она настолько самостоятельна, что может ни у кого не испрашивать разрешения на это…
А у них тоже ничего не получится. У Егора и Игоря. Потому что, во-первых, Игорь наверняка воспринимается Егором как тупое быдло. Брат Аллы и в самом деле не особенно образован. Он говорит неправильно и не ест с помощью ножа и вилки, но в нем обострено – до волчьего – чувство достоинства. Конечно, так, как он его понимает. И всякая брезгливость или снисходительность по отношению к нему доводят Игоря до белого каления.
А во-вторых, сам Игорь вовсе не собирается уступать «интеллигентику» ни крохи своей власти. Он, тоже ошибочно, думает, будто Егора можно купить. И если у него нет денег теперь, то он попытается соблазнить его будущими барышами.
Егор не продается? Если Алла скажет об этом брату, он рассмеется ей в лицо.
Так они будут упираться лбами, как два барана из детского стихотворения, и ни один не уступит.
ebooksa