Деревенский Зорро,

Кузнецов с ним не согласился:

– Семён Игнатьевич! Повторного нашего письма никто публиковать не станет. А если и опубликуют, то в ответ напишут десяток опровержений…, и всё равно повернут всё по-своему.

– Да что же это у нас за свобода слова такая? – возмутился Щербаков. – Журналистам можно врать, переворачивать всё с ног на голову, а честный человек не может даже слово написать в свою защиту!

– Такая "свобода слова", Семён Игнатьевич, не только у нас, – вступил в разговор директор школы Серов. – Она в любом капиталистическом государстве. По этому поводу хорошо сказал Николай Островский: " Буржуазный журналист знает правду, но молчит о ней. У него нет выбора. Или лги и получай за это деньги… Или пошёл вон…". Так что на прессу рассчитывать нечего. Нужно готовиться к суду. Выбрать общественных защитников и хорошенько их подготовить!..

На том и порешили. В качестве общественных защитников выбрали Щербакова и Ерохина. Они тут же взялись за дело. Собрали постановления общих собраний и письма трудовых коллективов в поддержку главы администрации. Подготовили общественную характеристику. Совместно с Кошелевым и двумя добровольцами, задерживавшими Бабурина, написали заявление в суд. В нем изложили, как Бабурин при задержании отчаянно сопротивлялся и наносил милиционеру и его помощникам удары. В ответ на это они тоже были вынуждены применить силу. В результате чего у задержанного и появились ушибы и синяки. Написали и то, как следователь прокуратуры оказывал на них давление, чтобы они изменили свои показания и направили их против главы администрации.

Одним словом общественные защитники готовились основательно. Но Николай Фёдорович не обольщался. Он понимал: главная тяжесть в деле защиты ляжет на него самого. Предстоит противоборство не только с обвинением, выдвинутым прокуратурой, но и с "инициативной группой", развернувшей работу среди населения.

Противники были известны. Краснова поддерживали работники Дома культуры, некоторые учителя, врачи, конторские служащие, ну, и местные предприниматели всех мастей. Одним словом, люди из числа сельской интеллигенции.

Николай Фёдорович много размышлял над тем, почему русская интеллигенция в глубинке так легко поддаётся любому влиянию и с большим рвением бросается в борьбу за идеи, которые ей чужды.

Простой вопрос – поддержка нынешней власти. Можно понять, почему её так рьяно поддерживает столичная элита. Благодаря этой власти она получила возможность превращать свой талант и способности в деньги. Но почему интеллигенция на периферии, которую власть держит на голодном пайке, так за неё цепляется?

Кузнецов полагал: всё дело в доверчивости русского человека и его политической безграмотности. Последствия от политической безграмотности гораздо страшнее, чем от безграмотности общей.

Обработка с помощью средств массовой информации существует в любом государстве. Была она и при Советской власти. Но тогда пропаганда была более примитивной, рассчитанной на уровень простого рабочего и колхозника. И люди, получившие высшее или специальное образование, без особого труда определяли, где истина, а где идеологическая догма.

После переворота и реставрации в стране капитализма идеологическая обработка стала более изощрённой, поменяла полярность и направленность. Новая власть практически не уделяет внимания "воспитанию люмпенов", понимая неэффективность этой работы. Те либо во всем разуверились, либо вообще перестали читать и смотреть телевизор. Главный объект современной пропаганды – полуобразованная интеллигенция. Полуобразованная потому, что она получила специальные знания по профессии, имеет определённую общую грамотность и эрудицию, но в большинстве своём абсолютно безграмотна в плане политическом. Поэтому у неё достаточно знаний, чтобы уловить идею, с помощью которой её зомбируют, но недостаточно, чтобы осмыслить эту идею, оценить её и противостоять ей, если она вредна.

На это и расчёт. В принципе, современный механизм идеологической обработки не так уж и сложен. По-настоящему грамотный человек разберётся в нём легко. Простой пример. Чтобы показать, что советское прошлое – это плохо, а настоящее – это хорошо, из истории страны берётся общеизвестный факт. В него вплетается "ранее скрываемая" деталь. (Капля дёгтя). Ухо полуобразованного интеллигента пропускает всю ранее известную ему информацию и чутко улавливает "ранее скрываемую" деталь. И всё… Вывод интеллигент делает сам. Не было никакой бочки мёда, а был сплошной дёготь… И только теперь пришло время собирать мёд… Уверенный, что сам додумался до такой истины, полуобразованный интеллигент бросается в бой, чтобы отстаивать и защищать эту "истину".

И только политически образованные люди без труда определят: это очередная уловка всё с той же вечной целью – удержать завоёванную власть. Поэтому именно против политически грамотных людей при любом повороте истории направлена стрела репрессий.

Другая причина "воинственности" нашего интеллигента – ревность и зависть к человеку, который сумел подняться (с помощью таланта, например) выше своих усреднённых сограждан.

Те, кто приписывает эти качества только "русскому характеру", в принципе не правы. Ревность и зависть к ближнему есть у любого народа. Но проявляются они по-разному.

К примеру, у евреев зависть подавляется рационализмом: "А вдруг он вылезет "в люди"? Может быть, тогда вытащит и меня? Ну, а там посмотрим, кто кого!.."

У немцев верх берёт дисциплина: "Если он поднялся надо мной, значит, я обязан ему беспрекословно подчиняться. А если Фортуна повернётся ко мне, тогда отыграюсь…"

Англичанин будет демонстрировать показное безразличие. Он не покажет виду, что завидует, но начнёт строить за спиной тайные козни и интриги.

У русских людей верх берут эмоции. У нашего народа очень обострённое чувство равенства и социальной справедливости. Русский человек не станет эти эмоции скрывать и не боится их проявлять, если только чувствует хоть какую-то поддержку сограждан.