Циклоп

Охранник бесцеремонно втолкнул мужчину в небольшую квадратную комнату, где стоял отвратительный, тошнотворный запах. На цементном полу в центре комнаты находился сток. Пятна на стене зловеще перекликались с мрачным оттенком красного цвета, в какой она была выкрашена. Единственным освещением в комнате была тускло-желтая лампочка, свисающая с потолка. В таких наводящих тоску комнатах Питту еще бывать не доводилось.

Кроме дешевого и дряхлого деревянного кресла, мебели в комнате не было. Но в кресле сидел человек, на него Питт и уставился. Тот посмотрел в ответ ледяным взглядом. Дирк не мог точно определить рост незнакомца, но его грудь и плечи были настолько массивными, что казалось, будто перед ним сидел бодибилдер, который тысячи часов провел в спортзале, истекая потом и не жалея усилий. Голова была гладко выбритой, а лицо можно было бы назвать красивым, если бы не огромный уродливый нос, совершенно ему не подходящий. Он был одет только в резиновые сапоги и пляжные шорты. Его лицо показалось Питту знакомым, только бы убрать пышные бисмарковские усы.

Не поднимая глаз, здоровяк принялся зачитывать список преступлений, в которых обвинялся пленник. Нарушение кубинского воздушного пространства; уничтожение вертолета и убийство его экипажа; работа в качестве агента ЦРУ; нелегальное пересечение границы страны. Наконец, он пробубнил последнее обвинение в незаконном проникновении в запретную военную зону. Он разговаривал как коренной американец с легким западным акцентом.

– Ну, что скажете?

– Виновен во всех этих грехах.

Огромная рука протянула Питту лист бумаги и ручку.

– Раз вы признаете свою вину, тогда, пожалуйста, распишитесь здесь.

Дирк взял ручку, приложил бумагу к стене и подписал ее, не прочитав ни слова.

Следователь задумчиво посмотрел на подпись.

– Я думаю, вы сделали ошибку.

– Как так?

– Вас зовут не Бенедикт Арнольд.

Питт щелкнул пальцами:

– Точно, ей-богу. Им я был на прошлой неделе. На этой неделе я – Миллард Филлмор.

– Очень смешно.

– Поскольку генерал Великов уже сообщил американским властям о моей смерти, – серьезно сказал Питт, – то я не вижу никакого смысла признавать свою вину. Это все равно что вводить инъекцию пенициллина в скелет. Какой в этом толк?

– Страхование, пропагандистские цели, да и переговорам это тоже пойдет на пользу, – любезно ответил следователь. – Причин множество.

Он замолк, читая документ на столе.

– Генерал Великов предоставил мне ваше досье, там указано, что вы руководили проектом по подъему затонувшего судна «Эмпресс оф Айрленд» на реке Святого Лаврентия.

– Верно.