– Ради всего святого, капитан, мы же не можем пройти мимо судна, терпящего бедствие.
– Если я так сказал, значит, можем!
Вспышка Уорли поразила Черча. Мужчина таращился на всех красными, косящими в сторону глазами, от него разило перегаром.
– А как же главное морское правило? – упорствовал Черч. – Мы должны прийти на помощь.
– Они тонут?
– В сообщении сказано, что судно дало течь.
Уорли оттолкнул лейтенанта.
– Ну и черт с ними… Пусть эти недоноски откачивают воду, пока кто-нибудь другой не вытащит их из дерьма.
Обстановка в рубке накалилась до предела, рулевой и дежурный безмолвно наблюдали, как мужчины прожигали друг друга немигающими взглядами. Вся злость от их размолвок, копившаяся последние несколько недель, готовилась выплеснуться наружу.
Вахтенный офицер двинулся к ним, намереваясь вмешаться, но Уорли перевел на него взгляд и прорычал:
– Не лезь не в свое дело, следи лучше за штурвалом!
Черч потер отдавленные плечи и посмотрел на капитана:
– Я протестую против вашего отказа ответить на сигнал SOS и требую, чтоб это было записано в судовом журнале.
– Я предупреждаю…
– И еще в журнале необходимо отметить, что вы запретили радисту посылать сообщения.
– Вы перешли всякие границы, уважаемый, – холодно сказал Уорли, его губы сжались в тонкую линию, по лицу катился пот. – Считайте, что вы сами себя отправили под арест.
– Да хоть всех офицеров здесь арестуйте, – огрызнулся Черч, выходя из себя, – и будете вести этот проклятый корабль в одиночку.
Не успел капитан ответить, как «Циклоп» внезапно рухнул вниз с высокого гребня волны. Благодаря инстинктам, отточенным годами службы на флоте, все моряки в рубке мгновенно схватились за ближайшие надежно закрепленные предметы, чтобы сохранить равновесие. Корпус корабля застонал от напряжения, послышался громкий скрежет.
– Матерь божья! – дрогнувшим от страха голосом вскрикнул рулевой.
– Молчать! – взревел Уорли, как только «Циклоп» выпрямился. – Мое судно переживало встряски и похлеще.