Я не знаю, как им удалось сохранить порох сухим, переправляясь через болота, но не успел я выхватить саблю из ножен — раздался выстрел Ла Косты, и пуля пробила мне правую руку, задев кость. Сабля выскользнула из моих пальцев, но я успел наклониться и подхватить ее левой рукой. Это было весьма удачно — надо мной, как дикий слон, навис Беллефонт.
Взревев, он поднял саблю над головой, и меня охватило такое бешенство, какое, наверное, охватывает загнанного в угол раненого льва. Наши клинки встретились, и от моего удара гигант отлетел к противоположной стене зала, упав при этом на колени. Но вместо того чтобы раскроить ему голову, моя сабля лишь скользнула по его волосам. В тот же миг Ла Коста перезарядил свой мушкет, прогремел выстрел и я упал, обливаясь кровью.
Я смутно видел как защищалась Элен, а те подробности, которые ускользнули от меня, она впоследствии рассказала мне сама.
Она стремительно бросилась на Гувера, и тому пришлось скорее защищаться, чем нападать. Не то чтобы он был неумелым бойцом, но его тяжелая сабля во многом уступала проворной шпаге девушки, а кроме того, он не обладал ее быстротой и ловкостью.
Поначалу он вовсе не собирался ее убивать, и потому старался только отражать ее молниеносные выпады, отступая при этом, чтобы дать Ла Косте возможность подкрасться к девушке сзади, обезоружить ее и связать ей руки за спиной. Однако прежде чем французу удалась эта хитрость, Элен нанесла удар в открытую грудь Гувера. В тот миг Джон Гувер должен был умереть, но удача, видно, отвернулась от нас. Элен поскользнулась, и шпага лишь оцарапала его ребра. Не успела она как следует встать на ноги, как Гувер с яростным криком выбил шпагу из ее руки и обхватил девушку своими огромными лапищами.
Элен отчаянно отбивалась, плевала ему в лицо, кусалась и царапалась, пытаясь дотянуться до шпаги, а он издевательски хохотал. В его руках она казалась беспомощным ребенком. Он связал девушку, подтащил ее к колонне и крепко привязал. Элен выкрикивала такие проклятия, от которых кровь стыла в жилах.
Увидев, что я пытаюсь подняться, он велел Ла Косте связать и меня, на что француз ответил ему, что у меня все равно перебиты обе руки. Тогда Гувер приказал связать мне ноги, что тот и исполнил, после чего меня привязали рядом с девушкой. Мне до сих пор непонятно, почему француз так ошибся. Может быть, это произошло потому, что я истекал кровью и не мог пошевелить руками, тогда он и решил, что моя левая рука тоже перебита.
— Итак, моя прекрасная леди, — издевательски произнес Джон Гувер, — мы вернулись к тому, с чего начинали. Не знаю, где вы повстречали этого молокососа, но думаю, что его ждет весьма печальная участь. Сейчас у нас есть одно неотложное дельце, а после мы облегчим его страдания.
Я прекрасно понял, что он хотел этим сказать. Конечно, меня ожидала неминуемая смерть. Дыхание Элен участилось.
— Ублюдок! — выкрикнула она. — Ты не посмеешь убить его!
Гувер рассмеялся и повернулся к Беллефонту, который в этот миг поднимался с каменного пола.
— Ну что, Беллефонт, твоя голова достаточно пуста, чтобы заняться делом?
Гигант хмыкнул:
— Пусть меня зажарят в Гадесе, если когда-нибудь моей голове так доставалось…
— Принеси инструменты, — приказал Гувер, и Беллефонт с неожиданным для него проворством выскочил из зала и вскоре вернулся с кирками и большим тяжелым молотом.
— Я разнесу этот чертов замок на мелкие кусочки, но добуду то, за чем мы пришли, — рявкнул Гувер. — Это же самое я и говорил тебе, когда ты спросила, зачем я погрузил в лодку кувалду, моя маленькая Элен. Комрел сдох, не успев толком рассказать нам, как добраться до замка, однако из некоторых его оговорок я понял, что замок где-то на восточной стороне острова. Когда мы нынче утром вышли к болоту, я понял, что мы почти нашли то, что искали. Так оно и вышло, а заодно мы нашли и тебя.
— Мы теряем время, — пробубнил Беллефонт. — Давайте уж что-то делать.
— Все это пустая трата времени, — мрачно сказал Ла Коста. — Гувер, я еще раз говорю тебе, что эта дурацкая затея плохо кончится. Здесь обитель демонов; нет, сам дьявол простирает свои черные крылья над этим замком. Здесь нечего делать христианам! А что до сокровищ, то говорят, что жрецы древнего народа схоронили их в море, и я верю этому.
— Скоро увидим, — отозвался Гувер. — Эти стены и столбы кажутся мощными, но настойчивость и сила способны сокрушить любой камень. За дело!
Теперь страшно даже вспомнить об этом, а в тот момент я почему-то подумал, что больно уж странным светом освещен огромный зал. Снаружи перед замком не росло никаких деревьев, но те, что росли в нескольких ярдах от древних стен, отбрасывали такую густую тень, что солнечный свет никак не мог проникнуть внутрь. Между тем непонятно откуда исходил призрачный свет. В углах зала клубился серый туман, и движения людей в этом тумане наводили на мысли о привидениях, а их голоса звучали как-то глухо, почти потусторонне.
ebooksa