Я смотрела на него, он смотрел на меня, и в этом тоже было нечто животное. То есть не как до этого, не дикое и страстное, а что-то инстинктивно теплое и глубокое, словно я этого парня знала не меньше года.
– Пицца? – Конечно, я хотела выяснить другое, но это меня тоже волновало и вырвалось первым.
– Говорил же, ты ушла, я запаниковал. – Он вернулся к коробкам, открыл верхнюю и оторвал крышку. – Второй раз не смешно, да?
Я думала, он на меня уже не смотрит, но оказалось, периферическое зрение у него развито отлично. Я деликатно откашлялась:
– Ну, первый раз тоже было, в основном, странно. Что ты делаешь? – Я с тревогой наблюдала, как он рвет крышку на части.
– Тарелки.
Тарелки?
– Я принесу тарелки!
Я вскочила с дивана, но он поймал меня за запястье и потянул вниз.
– Чего ты прыгаешь. Сядь. Смотри. Берешь, кладешь кусок, съедаешь, выкидываешь – мыть не надо. – Жестом фокусника он протянул мне пиццу на оторванном картоне.
Я осторожно приняла из его рук еду и так замерла с ней, пытаясь решить, что делать.
– Ты так собралась сидеть? – искренне удивился он. – Не пойдет.
Не дожидаясь моей реакции или ответа, он взял меня за талию и перетянул к себе на колени. Я едва успела баланс странной тарелки сохранить.
– Что-то еще… – Он окинул меня придирчивым взглядом. – Да.
Я вскрикнула от неожиданности, когда он просто задрал подол юбки до самых бедер.
– Все. Сиди ешь.
Я оторопело наблюдала, как он взял свой кусок, откинулся на спинку дивана и включил Virgin River, причем с самого начала.
– Познакомимся с твоими вкусами, Нана.
Не знаю, что он ожидал там увидеть. Порнографию? Ничего подобного я не смотрю.
С усмешкой представила его разочарование и не прогадала. Уже минут через десять возмутительному парню наскучил сюжет про маленький красивый городок в глуши и его жителей. Он умял три куска пиццы за это время и теперь запивал их виски. Я осторожно, стараясь не испачкаться, доедала первый.