– Почему? – Я провела пальцами по его шее, спустилась к груди, потом, немного склонившись, ниже, к ширинке лыжных штанов, и очертила хорошо выделяющийся под тканью напряженный, твердый член, заставив его хозяина задышать чаще и громче. – Ты сделаешь это для меня, Май?
Красный, как помидор, вышеуказанный Май сражался со смущением изо всех сил.
– Сейчас?
Да! Самая изумительная капитуляция из всех!
– Нет, – я продолжила ласкать сквозь штаны его большое, соблазнительное достоинство. – Сейчас я хочу тебя.
Он снова выдал свое «х», и его руки, которые до этого момента лежали на моей талии неподвижно, наконец, ожили. Одним неожиданно резким властным движением Май вынудил меня сесть на него, обхватил мою попу ладонями и прижал к своему паху, нашел мои губы в требовательном глубоком поцелуе. Увлеченная этой незнакомой гранью личности ангела, я беспрекословно подчинялась, обнимала и послушно принимала каждое движение его языка.
Обеими руками он взялся за подол моей сорочки и нетерпеливо потянул вверх. Как только сдернул ее с меня, переключился на лифчик. Избавившись так же неуклюже и от него, Май обхватил мою грудь ладонями и осторожно сжал, а после склонился и принялся целовать сначала шею, потом ключицы. Я чуть отклонилась назад, предоставляя ему полный простор действий. Вообще, его поведение грозило мне самым обычным, ничем особо не запоминающимся и довольно схематичным сексом, но, кажется, другого он до меня и не знал, а вести хотел сам, так что я решила ориентироваться по ситуации и просто расслабилась. В глубинах этого разума сокрыто пламя, нужно лишь его освободить.
Когда губы Мая обхватили мой сосок, я вздрогнула и чуть поежилась. Он тут же вскинул голову, и я как обычно утонула в подернутой дымкой страсти бирюзе.
– Больно? – прошептал он испуганно.
Я выдохнула «нет» и с улыбкой отрицательно покачала головой:
– Но дергает. Я очень чувствительная, особенно грудь.
Май вновь склонился и очень-очень бережно, едва касаясь кожи, провел языком по соску. Сначала по одному, потом по второму. Я выгнулась, протяжно застонала и вцепилась пальцами в его волосы на затылке.
Так лучше, малыш, намного лучше!
Его правая ладонь заскользила по моей спине вниз, прямо под пояс джинсов, затем пропутешествовала к моей ширинке, сильные мужские пальцы сделали безуспешную попытку расстегнуть пуговицу, но джинсы хозяйку просто так не сдали. Тогда Май отпустил мою грудь и уже двумя руками попытался выполнить трюк, и снова безуспешно. Третьей попытки я решила не дожидаться, вместо этого встала и разделась сама. Голубые глаза заворожено наблюдали, как я снимаю сначала джинсы, а следом плавно стягиваю трусики. Мимика ангела в этот момент напоминала ту, что я видела на его лице ночью.
Очередным порывистым сильным движением он взял меня за талию и усадил обратно, только на этот раз спиной к себе. Горячее дыхание коснулось моей шеи, пальцы Мая проникли между моих ног и излишне грубо надавили на клитор, заставив меня вновь вздрогнуть от непреодолимого желания избежать столь примитивной ласки.
Черт, сладкий, с кем ты занимался сексом до меня? С носорогом? С буйволом?
Я прижалась к его груди, немного раздвинула ноги и положила свою ладонь поверх его руки, остановив для начала экзекуцию. Май не возражал, напротив, он замер, ожидая дальнейших указаний. Я обхватила его пальцы и медленно, плавно начала ласкать ими себя, демонстрируя каждый свой чувствительный нерв. Ангел тяжело прерывисто дышал у моего виска, а я, откинув голову ему на плечо, тихо стонала от блаженного, неповторимого наслаждения. Я знала, что он пристально наблюдает за движениями наших рук, видела сквозь ресницы, и это придавало удовольствию особую остроту. В какой—то момент Маю вдруг стало мало, его левая ладонь накрыла одну мою грудь, сжав ее – кажется, это была такая особенная его потребность.
Раздвинув ноги еще немного шире, я провела своего сладкого неопытного мальчика дальше: погрузила его пальцы в себя, из-за чего он сипло и беспомощно пробормотал «Ева», и показала, как его Ева может выгибаться и сходить с ума от совсем простых и незамысловатых движений.
– Ева, Ева, Ева, – шептал Май, тяжело дыша, и уже не обращал внимания, что я не направляю его, что он сам мучает меня, доводя до исступления. Его ладонь мяла мою грудь, а губы блуждали по шее и волосам. – Ева…
Я чувствовала, как он инстинктивно, насколько позволяла поза, терся об меня членом.