Мне таких сил стоило решиться сказать прямо, ведь обратной дороги нет, а она!.. Взяла и опередила меня. Да еще и сказала с такой скукой, даже не глядя мне в лицо…
Я так и замер, а Отонаси, снова взглянув на меня, вздохнула с таким видом, словно у нее и выбора нет, и уже всем телом повернулась ко мне.
— Ты так ничего и не понял, Хосино? Я уже черт знает сколько времени с тобой, придурком, общаюсь. Меня тошнит от этих повторений. Я же тебя насквозь вижу.
— Н-но…
Выходит, я далеко не в первый раз решался защищать «Комнату»?
И всегда отказывался от этой идеи?
— Скажу вот что: тебе, наверное, больших усилий стоит называть меня врагом, но это не важно. Потому что, сколько бы ты ни старался сохранить память, все равно все забудешь.
— Да н-никогда!..
Но если все так, значит я принимаю гибель Моги? Решаю забыть о своих чувствах к ней?
— Не веришь? Тогда давай скажу, почему ты так делаешь. Ты мне миллион раз об этом говорил.
В ожидании я прикусил губу.
Но Отонаси отвернулась от меня, будто стараясь показать, что на этом разговор окончен.
— За все эти двадцать с лишним тысяч раз ты совсем не изменился — тут надо отдать тебе должное.
От неожиданности я поднял взгляд.
Сама Отонаси сказала, что отдает мне должное?
— Погоди!
Мне надо было спросить еще кое-что.
Она посмотрела на меня через плечо.
— Говоришь, оставила попытки достать из меня шкатулку?
— Ну да, вроде так и сказала.