– Слишком поздно, – печально сказала она. – Антрин не может нам сейчас ничего рассказать, даже если захочет. – Она потянулась к нему и нежно взяла за руку.
Он накрыл ее руку своей, затем взял за подбородок. – Тогда, я думаю, нам придется узнать это самим. Нам вдвоем. Найти их. Если ты готова позволить мне играть в эту игру.
Его пряный аромат был особенно восхитителен, он находился так близко от нее.
– Я должна была позволить тебе это раньше. – Она чуть подалась вперед и прижалась своими разбитыми губами к его губам.
Эпилог
Мак‑Нил, покинув клинику, снял комнату в помещении для временного персонала. Но чаще всего его можно было найти во французском ресторане, столики которого стояли среди пирамидальных тополей, где птичьи трели услаждали слух посетителей. Там и нашла его Спарта.
– Я знал, что ты меня найдешь, – сказал он. – Не хочешь ли отведать этого превосходного Сент‑Эмильона?
Она отказалась.
В процессе последовавшего откровенного разговора Мак‑Нил рассказал все, о чем ранее умолчал. В конце он спросил:
– А если я полностью во всем признаюсь, как ты думаешь, сколько мне дадут?
– Ну, учитывая, что собственность была возвращена…
– Ведь ты же понимаешь, что без моего признания будет трудно доказать мою вину, а если еще и адвокат будет достаточно хорош… – весело сказал он.
– Да, на это мало шансов. Ну во всяком случае, можешь получить срок за кражу вина.
– Увы, владелец всего, о чем идет речь, уже умер.
– Но, по меньшей мере, четыре‑шесть месяцев в камере тебе могут влепить.
– Это надо же. Почти время рейса до Мэйнбелта. Всегда старался избегать этих рейсов.
– Пожалуй, я выпью бокал, – сказала Спарта. Он налил, она отпила глоток и поблагодарила.
Мак‑Нил посерьезнел:
– Возможно, ты упускаешь из виду одно, инспектор. Это великолепная книга, а не какая‑то безделица. Она должна была принадлежать тому, кто мог бы по‑достоинству оценить и ее содержание, и ее оформление.
– Ты хочешь сказать, что тобой двигала не только жадность, мистер Мак‑Нил?