Тогда у нее будет время убить узурпатора, квазичеловека, которым они намеревались заменить ее. – Фалькона. До того, как он успеет отправить в облака неверное сообщение.
Со своего наблюдательного пункта в лесу она видит фигуру, появившуюся на террасе Кингмана. Дом озарен светом восходящего солнца. Утренний туман клубится над луговой травой и папоротником.
Она задействует свой правый глаз – увеличение четкое, без искажений, лучше, чем было – Стриафан оказывает такое воздействие на мозг.
Человек на террасе – это тот, кого зовут Билл, смотрит прямо на нее, как будто знает, что она здесь. Он не может ее видеть, если только у него нет такого же телескопического зрения, как у нее.
Там, где он стоит, он выглядит легкой мишенью. К сожалению, выстрел невозможен даже из ее нарезного пистолета. На таком расстоянии даже самый быстрый компьютер в мире – тот, что у нее в мозгу, – не может предсказать, куда попадет пуля.
Выходит Кингман в охотничьей куртке и с ружьем. Он отшатывается при виде Билла, но, хотя он явно хочет избежать встречи с ним, уже слишком поздно. Она прислушивается…
– Руперт, я действительно не собирался …
Не слушая извинений, с которыми обращается к нему Билл, Кингман спускается на росистую лужайку и идет через нее – прямо к ней.
Собак с ним нет. Он, должно быть, сегодня решил обойтись без них.
Кингман в первую очередь. Лучше взять его в лесу. Затем к дому, забирая остальных по одному. Тихо. Персонально. Выстрелами в голову.
Кингман сейчас в папоротнике. Жесткие мокрые листья осенне‑коричневого папоротника вымочили саржевые брюки Кингман до колен. Временами она мельком видит его между стволами деревьев, двигающегося сквозь туман.
Она по звуку отслеживает его продвижение, и идет, чтобы перехватить его, но тут до нее доносятся другие звуки. – На грани ее повышенной чувствительности, далеко справа. Нежные шаги в медленном, замысловатом ритме. Это двое оленей медленно и легко ступают по лесу, выискивая в подлеске корм. Но кроме шагов оленей есть и другие, медленнее и тяжелее. Не животное, но двигается почти как животное. Шаги очень осторожные. Движения профессионального следопыта.
Егерь Кингмана? Нет, полчаса назад старикан отсыпался после вчерашней пьянки в своей комнате в западном крыле.
Это новый игрок.
Она определяет направление на этот звук. Так теперь слева от нее идет Кингман, продираясь сквозь мокрый кустарник, как слон, а справа неизвестный, надо попытаться зайти сзади, чтобы посмотреть, кто это. Спарта идет через светлеющий лес со всей грацией и бдительностью, на которые только способна, и едва‑едва не наталкивается на незнакомца. Человек затаился за стволом старого дуба и если бы она не знала, что он там был… Да достойный противник.
Потом он пошевелился, и она узнала его. Вьющиеся рыжие волосы, пальто из верблюжьей шерсти, перчатки из свиной кожи. – Оранжевый человек. Он чуть не убил ее на Марсе и затем на Фобосе. На Фобосе у нее был шанс убить его, но из‑за какого‑то ложного принципа она сдержалась, сейчас она даже не понимает из‑за чего. Желание сделать все по закону? Нежелание стрелять в спину? А ведь она знала тогда, что он убил врача, который вернул ей память, и возможно пытался убить ее родителей.
Она прижимается щекой к подушке изумрудно‑зеленого мха на стволе дерева, затаив дыхание и ожидая, когда он пройдет мимо, вниз по узкому руслу ручья, забитому опавшими листьями.
Какие бы моральные принципы у нее тогда ни были, сейчас это не имеет значения.
Слышно – он остановился.
Спарта осторожно выглядывает из‑за ствола. – Ничего не видно, только слышны приближающиеся шаги Кингмана.
ebooksa