– Но если это самоубийство, тогда конечно другое дело…
Сильвестр отвела от него взгляд. Ее вдруг затошнило от этого его вида, от этих зубов, рыжеватых волос, она резко повернулась спиной к ним обоим и, оттолкнувшись от ближайшего поручня не оглядываясь поспешила прочь.
Нэнсибет, смотрела вслед с притворной невинностью. – Пока‑пока, Сандра… тебе полезно немного позлиться. – Она покосилась на Фарнсворта. – Самоубийство? Ты хочешь сказать, что тебе не придется платить Гранту? Я имею в виду, для Гранта? Потому что он покончил с собой?
– Это еще под вопросом. – Фарнсворт по‑совиному оглянулся. – Покончил, или не покончил.
– А разве нет? – О, да… его что, его убили?
– А, убийство. Здесь ничего не ясно, вот что. – Фарнсворт потянул за узел своего кроваво‑красного полимерного галстука. – С тобой было ужасно хорошо, но боюсь, мне придется бежать.
– Да, Вуссперси, – проворковала покинутая Нэнсибет ему вслед. Так вот чего он от нее хотел – просто поговорить с Сил. – Беги, а почему бы и нет? И почему б тебе не отправиться вслед за командором Грантом…? Чтоб тебя не нашли тоже.
В другом конце зала, неподалеку от бара, плавал Никос Павлакис с колбой УЗО и пакетом оливок.
Он прекрасно понимал, что они говорили о нем.
Вспыльчивость толкала его немедленно обратиться к Фарнсворту, призвать его к ответу, но деловой здравый смысл требовал сохранять спокойствие любой ценой. Он был в отчаянии от случившегося. Он думал о Гранте, который много лет был надежным служащим для него и его отца, о вдове Гранта и его детях. Еще больше его тревожили перспективы Мак‑Нила, еще одного хорошего человека…
Павлакис думал, что знает, что случилось со «Стар Куин». Для него это было очевидно, но, он надеялся, что не для других. И он не мог позволить себе никому ни слова сказать о своих подозрениях.
И меньше всего – Фарнсворту.
«Гелиос» уже приближался, времени оставалось мало, приходилось спешить с осмотром жилого модуля «Стар Куин».
Спарта быстро осмотрела камбуз, места общего пользования, не нашла ничего противоречащего рассказу Мак‑Нила. Место в аптечке, в которой должен был находиться пузырек с ядом, было пусто. В ящике стола в кают‑компании лежали две колоды игральных карт, одна из которых никогда не открывалась, на другой были следы Мак‑Нила и только одну карту из колоды Грант брал в руки.
Спарта зашла в каюту пилота. В него не заходили с тех пор, как Уичерли последний раз был на корабле, перед тем как покинуть Фаларонскую верфь.
Каюта Гранта. Кровать застелена, углы выровнены, а одеяло туго натянуто. Одежда аккуратно сложена в корзинах для белья. Полки в основном со справочниками и книгами по самосовершенствованию; не было никаких признаков того, что Грант читал для удовольствия или имел какие‑либо хобби, кроме компьютерных игр. Письма к жене и детям были прикреплены к маленькому письменному столу, и Спарта оставила их там, убедившись, что Мак‑Нил, если его и интересовало их содержание (а это вполне могло быть), к ним не прикасался. Это еще один плюс в его пользу.
В ящике стола Гранта лежало еще одно письмо, скомканное, адресованное Мак‑Нилу. Но поскольку Мак‑Нил не обыскивал ящик, он, вероятно, не знал о его существовании.
Каюта Мак‑Нила рисовала портрет совсем другого человека. Постель не убиралась уже несколько дней, а может быть, и недель. Багровые пятна пролитого вина на простынях, одежда кое‑как втиснута в корзины.
Его библиотека чипов представляла собой завораживающее сочетание названий. Там были труды по мистике: «Дао Дэ Цзин» Лао Цзы, трактат по алхимии, еще один по каббале. Философия – Кант, Ницше.
Некоторые из книг были настоящими, с фотограммами на пластиковых листах, которые имитировали бумагу столетней давности. Тоненькая книжечка по салонной магии, еще одна по шахматам, еще одна по го. Роман «Юрген» Кейбелла, недавняя работа марсианских «Дионис».
ebooksa