Что хуже всего, Лукас потерял свою любимую «Черную Марию». Все его детские мечты, вся грязная и тяжелая работа, обучение на права класса "А", часы за рулем чужих грузовиков, работа по выходным, экономия на покупку нового двигательного узла, все годы труда владельца-водителя, почти пять миллионов миль на черной красавице — все коту под хвост! Как из колодца накатывали ошеломление, горе, слезы, но времени плакать не было.
В данный момент были более срочные дела.
Найдя нужный тумблер, Лукас выключил мигалку на крыше. Внезапно все его тело снова пронзила острая боль.
— Посмотри, не откидываются ли задние сиденья? — прохрипел Лукас назад, в темноту. — Может, найдешь что-нибудь в багажнике.
— Лукас, нам надо к врачу! — всхлипнула позади него Софи, пытаясь поднять сиденье. Анхел, свернувшись у окна в позе эмбриона, тихо стонал и часто дышал. На его лице застыла гримаса боли и горя из-за гибели дяди.
Софи наконец нашла опускающееся сиденье и открыла за ним ящик. Там обнаружилась пластиковая коробка. Порывшись в аптечке, Софи достала пару тюбиков мази, один из них бросила Анхелу и полезла на переднее сиденье помочь Лукасу.
— Сначала себя! — прошипел Лукас, мотнув головой в ее сторону. — Смажь себе руки!
Софи принялась за работу. Выдавив на ладонь пригоршню мази, она наложила ее толстым слоем на обожженную кожу рук, лица и шеи. Потом бережно покрыла мазью волдыри на щеках Лукаса, его шею, подбородок, губы. Из ноздрей Лукаса расходилась полоска сажи, Софи ее стерла.
Лукас хрипел, подавляя стон. Сначала мазь жалила, как миллион термитов, потом уколы сменились медленным жжением. Порывшись в кармане, он достал оттуда пару таблеток демерола и бензедрина, сунул их в рот и скривился. Вкус, как у гуталина.
Лукас глубоко вздохнул и стиснул руки на руле.
Самое главное теперь — не заснуть.
Если они собираются выжить, спать нельзя. Но за последние часы Лукас потерял счет принятым таблеткам. Четыре таблетки болеутоляющего и две бензедрина? Или шесть демерола и четыре бензедрина? А что может натворить такой коктейль? Может, не стоило принимать болеутоляющих, сама боль помешала бы заснуть.
— О Господи, Лукас! — задыхаясь, прошептала Софи. Сдавленный, хрипящий, перепуганный голос, как будто за милю отсюда.
— Ну-ну, детка, успокойся, — пробормотал Лукас, стараясь не отвлекаться от вождения. Странно было сидеть в четырехколесной машине. Годы прошли с тех пор, как он последний раз сидел в легковушке.
— Лукас, те копы... они...
— Успокойся, Софи.
— Боже, в каком же дерьме мы оказались!
Оглянувшись через плечо, Софи увидела скорчившегося на заднем сиденье Анхела. Вроде бы он в порядке. Физически по крайней мере.
Еще несколько минут прошло в молчании. Потом Софи повернулась к Лукасу:
— Дай мне отчет о повреждениях.