Гарольд молча смотрел в пол.
Она придвинулась поближе и взяла его за левое запястье, стремясь получше разглядеть многочисленные раны. Он отшатнулся, прерывисто дыша.
— Почему вы сами наносите себе удары? — не унималась Мэгги, хотя страх и не отпускал ее.
Множество мыслей по-прежнему не давали Гарольду покоя, и он открыл было рот, чтобы дать хоть какое-нибудь объяснение своему шокирующему виду, но в голове с нарастающей силой зазвучали знакомые голоса.
— Я думаю, мне следует позвать доктора Паркина, пусть он...
— Нет! — Он почти закричал. — Нет!
— Необходимо что-то делать с этими порезами, Гарольд. Может, вы скажете, как вы их заполучили? Прошу вас.
— Я видел сон... — промямлил он.
— О чем? — Доктор взяла его левую руку в свою и на этот раз не встретила сопротивления. Она коснулась деревянным шпателем краев ближайшей раны, тут же убрав, когда Гарольд вздрогнул.
— Мне снится много чего, — уклончиво ответил он, вперив взгляд в дальний угол комнаты.
— Что же вы все-таки видите в этих снах, Гарольд? — Мэгги отвлекала его своими вопросами, чтобы получше рассмотреть порезы. Под локтем была свежая рана, и она промокнула ее марлевым тампоном — на этот раз Гарольд никак не реагировал.
— Огонь, — вяло ответил он. — Я вижу огонь.
— Не могли бы вы подробнее рассказать о ваших снах? — попросила доктор Форд.
— Я убил брата и мать, — признался Гарольд. — Вот почему они меня забрали.
От улыбки, которой он одарил ее при этих словах, у Мэгги все тело покрылось гусиной кожей, но она нашла в себе силы и размышляла над тем, насколько сильно травмирует его процесс сжигания выкидышей после абортов и почему он настойчиво называет их детьми. Как долго он сможет это выносить? Совершенно очевидно, что раны он нанес себе сам. Возможно, это своеобразное возмездие за совершенное преступление...
— Как умерли ваши брат и мать?
Он рассказал ей. И все тут же встало на свои места — и значение огня в его снах, и болезненная реакция на уничтожение эмбрионов.
— Иногда мне снятся сны об этом, — пояснил Гарольд. — Эта комната с печью...
Голову пронзила внезапная боль, неумолимые голоса, набирая силу, отдавали приказы.
— Расскажите мне, — попросила Мэгги.