– Какой мертвой зоны?
– Откуда как бы не доходят некоторые сигналы, – пояснил Джонни. – Я совсем не улавливаю названия улиц и адреса. С цифрами тоже сложно, хотя иногда я могу их назвать. – Официантка принесла Джонни чай и «чили». Он попробовал «чили» и одобрительно кивнул Баннерману. – Вы правы, вкусно. Особенно в такой вечер.
– Наваливайтесь, – сказал Баннерман. – Настоящее «чили» – моя слабость. Но уже после первой ложки язва закатывает мне жуткую истерику. А я ей говорю: иди ты знаешь куда… И давай наворачивать.
Они замолчали. Джонни принялся за «чили», а Баннерман с любопытством разглядывал его. Смит мог, конечно, узнать заранее, что у него есть пес по кличке Рыжий. Джонни мог также разузнать, что Рыжий стар и почти ослеп. Пойдем дальше: если ему было известно имя дочки, он запросто мог ввернуть эту фразочку: «…ее зовут вроде бы Кэти, но немного иначе», чтобы изобразить некоторую неуверенность. Но зачем? И откуда возникло это цепенящее, ни на что не похожее ощущение, когда Смит пожал ему руку? Если тут и надувательство, то очень высокого класса.
Ветер завыл сильнее, сотрясая легкое строеньице. Снег залепил окна кегельбана на противоположной стороне улицы.
– Слышите, что творится? – сказал Баннерман. – Теперь до утра не утихнет. А еще говорят, зимы стали не такие суровые.
– Вам удалось что-нибудь найти? – спросил Джонни. – Какие-нибудь вещи этого типа?
– Может быть, и удастся, – сказал Баннерман и сам же с сомнением покачал головой. – Надежда слабая.
– Но почему?
Баннерман рассказал все по порядку. Начальную школу и библиотеку разделяет городской парк. Когда ученик идет в библиотеку, учитель дает бланк, а библиотекарь делает в нем соответствующую отметку. Примерно посередине парка есть неглубокая ложбинка. На западной ее стороне расположена эстрада. В самой ложбинке – десятка два скамеек, сюда приходят послушать джазовые концерты или поговорить о футбольных баталиях.
– Мы предполагаем, что преступник сидел на скамейке и ждал, когда какая-нибудь девочка пройдет мимо одна. Со стороны входа и выхода из парка видеть его не могли. Дорожка тянется по северному склону, недалеко от скамеек. – Баннерман со вздохом покачал головой. – Как назло, первая женщина, Фречет, была убита там же, только на эстраде. Представляю, какие на меня посыплются шишки на собрании избирателей в марте, если я вообще продержусь до марта. Я, конечно, могу показать свою докладную записку с просьбой выделить людей для патрулирования парка в период школьных занятий. Когда я писал ее, скажу честно, я меньше всего думал об этом убийстве. В самом страшном сне я не мог представить, что он вторично придет на то же место.
– И что же, вашу просьбу не поддержали?
– Не нашлось средств, – сказал Баннерман. – Разумеется, начальство постарается переложить вину на городское управление, там, как водится, свалят все на меня, а трава на могиле Мэри Кэт Хендрасен будет расти и… – Тут он остановился и опустил голову – вероятно, не в силах был продолжать. Джонни сочувственно смотрел на него. – Правда, не уверен, что это помогло бы, – заговорил Баннерман уже более сдержанно. – Как правило, на патрулирование мы отряжаем женщин, а этому кобелине, за которым мы охотимся, похоже, наплевать, какого они возраста.
– Итак, вы считаете, что он ждал на скамейке?
Баннерман подтвердил. Возле скамейки нашли дюжину свежих окурков и еще четыре, вместе с пустой пачкой, за эстрадой. К сожалению, преступник курил «Мальборо» – вторую или третью по распространенности марку сигарет. Целлофановую обертку послали на экспертизу, но отпечатков пальцев не обнаружили.
– Ни одного отпечатка? – удивился Джонни. – Странно!
– Почему?
– Ну убийца, само собой, был в перчатках, даже если и не думал о том, чтобы не оставить следов, просто из-за холода… Но ведь продавец…
– А вы неплохо соображаете в нашем деле, – усмехнулся Баннерман. – Но сразу видно, что вы не курите.
– Верно, – сказал Джонни. – Когда я работал в школе, выкуривал в день несколько сигарет, но после катастрофы бросил.
ebooksa