– Да.
– Ладно, парнишка. – Решив больше не спорить, он поднял трубку и вызвал такси. Она закрыла глаза, убаюканная и успокоенная его голосом. Ей особенно нравилась в Джонни его способность делать всегда то, что нужно, что от него хотят, не думая о том, как он при этом выглядит. Прекрасная черта. Она слишком устала и чувствовала себя слишком паршиво, чтобы еще играть сейчас в светские игры.
– Готово, – сказал он, вешая трубку. – Они пришлют такси через пять минут.
– По крайней мере у тебя теперь есть чем заплатить, – сказала она улыбаясь.
– Чаевых не пожалеем, – отозвался он, подражая известному комику Филдсу.
Он подошел к кушетке, сел, взял ее за руку.
– Джонни, как ты это сделал?
– Ты о чем?
– Колесо. Как это тебе удалось?
– Какое-то озарение, вот и все, – сказал он без особой охоты. – У каждого бывают озарения. На лошадиных бегах или при игре в очко, даже в железку.
– Нет, – сказала она.
– Что – нет?
– Не думаю, что у
– Правда?
– Да.
Джонни вздохнул.
– Время от времени у меня появляются какие-то предчувствия, вот и все. Сколько я себя помню, с самого раннего детства. Мне всегда удавалось находить потерянные вещи. Как этой маленькой Лизе Шуман в нашей школе. Ты ее знаешь?
– Маленькая, грустная, тихая Лиза? – Она улыбнулась. – Знаю. На моих уроках практической грамматики она витает в облаках.
– Она потеряла кольцо с монограммой школы, – сказал Джонни, – и пришла ко мне в слезах. Я спросил ее, смотрела ли она в уголках верхней полки своего шкафчика для одежды. Всего-навсего догадка. Но оно оказалось там.
– И ты всегда мог это делать?