Призраки

- Думаю, ты действительно поможешь, - тихо сказала она. - Мне было бы одиноко без тебя.

Они стояли рядом, улыбаясь друг другу, и все было почти по-старому, кроме леса, в котором теперь не пели птицы.

Прошла любовь, - думал он, - и никогда не вернется. И кто бы мог подумать, что виной всему призраки! Даже Герберту Уэллсу не пришел бы в голову такой сюжет!

- Мне бы хотелось заглянуть в яму, - сказала Бобби.

- Ладно. Тебе должно понравиться то, что я успел сделать.

И они вместе направились к кораблю.

Понедельник, 8 августа.

Жара не спадала.

Температура воздуха за окном кухни Ньюта Беррингера была семьдесят девять градусов. Боже, сейчас только четверть восьмого, а ведь впереди еще все утро! Правда, Ньют не смотрел на градусник. Он стоял в ванной, облаченный в пижаму, и старательно растирал взятый у жены грим по лицу. Ему всегда казалось, что грим - никому не нужное женское ухищрение и что женское лицо без грима выглядит гораздо привлекательнее, но теперь, когда сам в нем нуждался, Ньют был вынужден признать, что грим - вещь полезная.

Он пытался скрыть тот факт, что в последнюю неделю кожа на его лице и затылке начала в буквальном смысле слова увядать. Он, конечно, знал, что со всеми, кто побывал в сарае Бобби, происходят определенные перемены, но сперва ему казалось, что эти перемены благотворны: все три раза он выходил оттуда помолодевшим, ставшим будто бы выше ростом и способным удовлетворить в постели и свою жену, и всех ее подруг.

Но с прошлой пятницы он уже не мог себя обманывать. Он отчетливо видел вены, артерии и капилляры на щеках, и в связи с этим ему вспоминалась картинка из медицинского атласа, где изображалась кровеносная система человека. Когда он нажимал пальцами на щеки, они прогибались, будто сделанные из эластика. Как если бы они... они... истончались.

Я не могу выйти в таком виде, - подумал он.

В субботу, когда он совершенно отчетливо увидел, что с ним происходит, он сразу же бросился к Дику Аллисону.

Дик открыл ему дверь и сперва не понял, что так беспокоит Ньюта. Но, приглядевшись повнимательнее, посочувствовал и предложил:

- Пожалуй, тебе нельзя появляться на улицах в таком виде. Давай позовем Хейзел.

(Телефон, конечно, им для этого не был нужен, но старые привычки умирают тяжело.)

У Дика в кухне было достаточно светло, и Ньют увидел, что на лице у Аллисона тщательно нанесен грим. Дик сказал, что его научила этому Хейзел. Да, это происходило со всеми, за исключением Эдли, который впервые попал в сарай около двух недель назад.

Где же конец всему этому, Дик? - грустно спросил Ньют. Его, как магнит, привлекало к себе зеркало, висящее на стене в кухне, хотя собственное отражение в нем делало Ньюта совершенно больным.

Не знаю, - ответил Дик. Одновременно он разговаривал по телефону с Хейзел. - Но это не имеет никакого значения. Это должно произойти с каждым. Как и все остальное. Ты знаешь, что я имею в виду.

Конечно, он знал. Но первые перемены, - думал Ньют, украдкой глядя на себя в зеркало, - всегда наиболее болезненные, потому что они... интимного свойства.