Почтальон

– Ханна, это я, Триш!

– Я сказала – проваливай! – Ханна наконец приоткрыла тяжелую дверь и встала на пороге перед сеткой. Триш обратила внимание на свалявшиеся, непричесанные волосы, грязный домашний халат. Она не могла припомнить, что когда-то видела свою подругу неухоженной и одетой не очень тщательно, и столь разительная перемена произвела шокирующее действие сама по себе.

– Ханна!

– Убирайся отсюда, сука!

Трития потеряла дар речи.

– Убийца собак! – взвизгнула Ханна и плюнула, целясь в лицо. Слюна попала на сетку и медленно потекла вниз.

– О чем ты говоришь? – удивилась Трития.

– Мы получили письмо. Мы все знаем! Рон! – Ханна бросилась в дом, оставив Триш любоваться потеками слюны на сетке.

Из полумрака гостиной появился Рон. Он открыл сетчатую дверь и вышел на крыльцо.

Встав напротив Триш и слегка расставив ноги, словно собираясь броситься в рукопашную, он заговорил, тяжело роняя слова.

– Не предполагал, что у тебя хватит наглости когда-нибудь появиться здесь собственной персоной!

– Я не понимаю, о чем ты...

– Убирайся прочь! – снова взвизгнула из-за его спины Ханна.

– Ты слышала, что говорит моя жена? – сверкнул глазами Рон. – Убирайся отсюда подобру-поздорову. И чтобы твоего духу тут не было!

Трития непроизвольно попятилась.

– Я действительно не понимаю...

– Проваливай, сука! – Рон смачно харкнул ей под ноги. – И передай своему пацану, чтобы он тоже здесь больше не появлялся. Я знаю, что он лазит к нам в сад воровать лимоны. Пусть лучше одумается, а не то схлопочет себе пулю в задницу. Я понятно выразился?

От ярости перед глазами у Триш поплыли красные круги.

– Мой сын никогда в жизни не воровал!

Кроме того, последнюю неделю он вообще не выходит из дома. И если бы ты не был таким законченным кретином, мог бы сам об этом догадаться!