О Камаиуаа, Великий Кабан Морей!
Дыбом щетина встает на спине твоей!
О Зверь, Великая рыба, что бродит в морях!
О юный бог, который приносит страх!
Элинор выехала обратно на шоссе № 11 и довела джип до поворота на Милолии и Хоопулоа. Узкую дорогу преграждала полицейская баррикада.
– Объехать нельзя, – сказал Пол Кукали. – Аха порежет нам все шины.
Он вылез, подошел к заграждению и с усилием отодвинул в сторону рогатку.
Дорогу окружали те же лавовые поля, что отделяли Мауна-Пеле от шоссе. Элинор ехала медленно, ожидая, что вот-вот полицейские преградят им дорогу и заставят вернуться. Другие машины им не попадались.
Милолии показался им рыбачьей деревушкой, где остановилось время. Несколько домов были пусты, а на единственном общественном здании, магазине, висел плакат, предостерегающий от разграбления. Ветер, блуждающий между кокосовых пальм, нес с собой клочья дыма. На пляже лежали перевернутые каноэ. Солнечные лучи, проходя сквозь дым, играли бликами и световыми пятнами, делая пейзаж неповторимо прекрасным.
– Надо выехать на дорогу, идущую параллельно пляжу, – сказал Пол Кукали. «Дорога» оказалась едва заметной колеей среди тропической зелени.
– Люди здесь живут как рыбы, – сказал Пол. – Это одна из последних настоящих рыбацких деревень на Гавайях. Они получают доход и от выращивания папоротников, но землю для этого приходится завозить. Сами видите, эти лавовые поля не слишком плодородны.
Элинор это видела. Дорога оставила позади пышную зелень и проходила теперь среди безжизненных черных глыб лавы. В сотне ярдов справа о прибрежные скалы разбивались белые гребни волн. Меньше чем за милю к небу поднималась стена дыма от лавового потока. Дым стал гуще, блуждая между базальтовыми утесами, как туман. Элинор продолжала ехать на юг, стараясь не проколоть шины о пересекавшие тропу выступы аха. Через несколько минут, когда дым почти совсем уже застлал дорогу, Пол скомандовал:
– Стойте.
Они вышли из джипа и пошли вперед. Здесь тот же лавовый поток, что они видели на шоссе, был в два раза выше, наползая на старые пласты аха и пахоэхоэ. Элинор молча смотрела на шипящую и потрескивающую стену лавы, которая поднималась на высоту десяти футов, а на востоке и западе исчезала в дыму. Кусты и маленькие деревья по обе стороны лавового потока были сожжены или еще горели, подожженные свежей лавой, вытекающей из десятка трещин. Запах напомнил Элинор горящие листья, но за ним ощущался другой запах, незнакомый и опасный – зловоние серы и ядовитых газов.
– Надеюсь, мы не поедем через это, – сказала она.
Пол отступил назад, закрывая лицо красным платком. Его глаза слезились.
– Джентльмены, которых вы хотели видеть, живут в полумиле отсюда.
Элинор недоверчиво взглянула на него:
– И вы думаете, что они еще здесь?
– Они упрямы, – пожал плечами Пол.