Алхимик

Ах, наконец-то я подыскал название для боли, пронзавшей мою грудь, сводившей судорогой живот и отдиравшей живую плоть от горла. Предательство. Холодное и черное, горячее и красное.

Я услышал шум воды, когда Акан выходил из бассейна, но, обернувшись, я увидел вовсе не друга, а странного уродливого фараона, направляющегося ко мне присущей ему ковыляющей походкой. Он заговорил, но не голосом Акана, он поднял руку, но жеста этого я прежде не видел. Я в замешательстве непроизвольно отступил назад.

Он произнес мое имя:

– Хэн…

А потом замолчал, словно напуганный звуком собственного голоса. Он опустил взгляд на свою вытянутую руку, и в глазах его отразилось изумление. Озабоченно осмотревшись по сторонам, он наконец отыскал зеркало из полированной бронзы и поднес его к лицу. Он долго молча смотрел на свое отражение. Зеркало выскользнуло из его пальцев и со стуком упало на пол.

Он посмотрел на Нефар с полуоткрытым от изумления ртом и горящими глазами.

– Что мы сделали! – прошептал он. Потом, обращаясь ко мне: – Хэн, что мы сделали! Как ты можешь препираться из-за каких-то мелочей, когда очевидно то, что мы свершили! И это только начало!

Он прижал обе ладони к лицу – лицу, которое ему не принадлежало, а потом, издав радостный вопль, раскрыл объятия, и Нефар бросилась к нему. Они неистово, восторженно обнимались, а я смотрел.

Я сказал:

– Вы меня использовали. Использовали мою сильную руку и волю, чтобы добыть это место, а после украли у меня победу.

Нефар и Акан оторвались друг от друга; восторг на их лицах сменился смущением, показавшимся мне искренним.

– Хэн, победа – наша, общая, – уверенно заявил Акан.

– Ничего не изменилось, – убеждала меня Нефар. – Мы будем править вместе – мы трое. Ты станешь нашим жрецом, нашим визирем…

«А ты – его царицей!» – хотелось мне прорычать ей в лицо. «Его невестой, его возлюбленной, его царицей!» Я едва не задохнулся от гнева.

– Именно для этого мы трудились, об этом мечтали…

– То, о чем вы мечтали… – проговорил я. Слова выходили из меня медленно, словно продираясь из нутра через густой сироп, и у меня недоставало сил протолкнуть их вперед. – То, для достижения чего я вам понадобился, то, что никогда не смог бы разделить с вами.

Подтверждение моим словам я прочел в глазах Акана и увидел в том, как он взглянул на Нефар, а она стыдливо потупилась. Но когда он снова посмотрел на меня, печаль на его лице показалась мне искренней.

– Хэн, – сказал он, протягивая ко мне руку.

Я постарался не отодвигаться. Возможно, любопытство или последний отчаянный всплеск надежды заставили меня остаться на месте и принять его ласку. Он провел пальцами по моей щеке, и я почувствовал приятное прикосновение прохладной, гладкой, чужой руки… и ничего больше.

Словно ледяная змейка поползла по моей спине, когда в памяти вновь всплыли слова: «В конце концов останутся только двое».