Пробуждение

Так храни свой свет и не давай места тени,

Скажи им: не кляни того, кто свет зажег на сцене!

Потому что...

С истиной я от них оставлю лишь дым,

Все, что я скажу тебе, станет твоим.

Если еле-еле ползешь по хайвею,

Не спрашивай меня, чем рискует твоя шея.

Я не читаю мораль, не шучу, не лезу в битву.

То, что бабушка сказала – вот твоя молитва.

– Слушай, братик... сходил бы ты, проветрился... – обеспокоенно проговорил Алехандро. – Правда, правда. У тебя уже руки трясутся. Ты уже слишком завелся, и...

– Заткнись! – рявкнул Карлос. Характер музыки снова изменился, Дамали отступила в глубь сцены, предоставив барабанам отработать соло.

Приятели смерили его тяжелыми взглядами. Хуан, Хулио и Мигель, которые стояли за спиной у Карлоса, шагнули вперед и встали рядом с ним, но Алехандро покачал головой. Его брат дышал часто, выталкивая воздух из легких резкими толчками, плечи словно налились силой. Потом Карлос снова вздрогнул и вытер нос тыльной стороной ладони. Рот наполнился слюной. Карлос с трудом сглотнул и почувствовал, как набухают десны. Он зажмурился, запрокинул голову и глубоко вдохнул.

– Это уже через край, – предупредил его брат. – Принесите ему поесть.

– Я не нуждаюсь в отбросах! – огрызнулся Карлос.

Юноши замялись, и Алехандро сделал им знак. Шторм стоило переждать. Они по-прежнему стояли у него за спиной, но теперь держались на безопасном расстоянии. Дамали перешла к последнему куплету, и Карлосу пришлось опереться о стену, чтобы не упасть. Позабыв о собственном решении, он снова открыл глаза и не отрываясь следил за ней.

Я оставлю только дым – следи за тылами!

Ночь приходит, и твари приходят за нами.

Скажи свое слово, выйди на свет,

Нанеси удар без промаха – второго шанса нет.

Это не треп – это бой за все, что есть,