Пробуждение

– Что это было? – раздался из недр коммуникационной панели возглас Дамали.

– Мы вам там, на базе, не нужны? – поинтересовался Большой Майк.

– Нет, – ответила Марлен. – Просто сеть отрубилась, и теперь переключилась на генераторы.

– Мы никогда не устраивали вылазок на ночь глядя... – с тревогой заметил Шабазз. – И ни разу не было таких скачков напряжения в сети.

Джей Эл кивнул и покосился на Хосе.

– Оставайтесь на месте, – сказала Дамали. – Дэн всего в двух милях от нас. Сейчас мы его подберем – и на базу.

Марлен подошла к панели и отключила микрофон. В ее глазах сверкала решимость. Она не боялась умереть – какая-то ее часть умерла давно, когда она взяла на себя эту миссию. Из динамиков доносился шум дорожного движения. Хранители и Дамали говорили одновременно, волновались, просили, но Марлен закрылась от них. Что бы ни говорила Дамали... Она смотрела на Шабазза и Джей Эл. Сейчас или никогда. Потом ее взгляд остановился на лице Хосе. Марлен возложила руки на его мокрый лоб и закрыла глаза. Когда ее ладони окутало красноватое мерцание, Шабазз и Джей Эл отступили. Веки Хранительницы дрожали, губы шевелились.

И тут каждая пора на теле Хосе начала выделять слизь. Потом из носа, ушей и рта стали выползать какие-то кошмарные личинки, крошечные черные змейки, маленькие жучки... В воздухе запахло серой. Марлен не шевельнулась, ничто не могло ее отвлечь. Хосе забился в судорогах, но она не убирала рук.

Мальчик не должен погибнуть. Она этого не допустит! Никто из ребят, работающих под ее началом, больше не погибнет. Лучше умрет она, пытаясь их спасти. Шабазз уже стоял рядом, его руки обхватили ее талию, пальцы сплелись в замок. Он позволял ей пить собственную энергию – сверх того, что давали остальные. Теперь все ощущения Марлен протекали через него. От напряжения по ее лицу текут слезы, смешиваясь со струйками пота. Она взмокла, одежда липнет к коже. Она делает дело. И чертовски хорошо знает, как это делать. Она рождена для этого. Это ее призвание – быть пророчицей, защитницей, хранительницей священных видений. И еще она старшая в их команде. Руки Джей Эл легли на плечи Марлен, мужчины решительно запели молитву, чтобы защитить старшую, когда она войдет в сознание Хосе.

Она должна его вытащить! Словно со стороны, Марлен наблюдала, как преодолевает страх, чувство самосохранения... Любовь к Хосе стала для нее источником силы, светочем, с которым она спускалась все дальше и дальше во тьму, предъявляя ей свои права на мальчика... Она двигалась по прямой, потом по спирали... и Марлен вошла в его сознание – шлюзовую камеру его души, которая сейчас со всех сторон осаждалась невидимым врагом и уже покинула тело. Так же было покинуто и тело самой Марлен. Ее душа устремилась на помощь душе Хосе, чтобы вырвать ее из окружения. Истово раскаиваясь во всех своих проступках, она одновременно представляла, как ее любовь окутывает мальчика плотным коконом. Ее ногти царапали его кожу, но Марлен не замечала этого.

И в этот момент ей стало ясно, что захватило одну из частиц его души. Эта частица была заключена внутри мертвого плода, заключенного внутри души заключенной Ди Ди, которая была заключена в сфере воплощенной ревности, зависти, жажды славы, которая досталась Дамали... Тайно, обманывая себя и других, Ди Ди завидовала ей. Это было яснее ясного. Душа девушки погрязла в этих эмоциях. Они и потянули ее вниз, когда Большой Майк застрелил Ди Ди из своего арбалета.

– Отпусти сей плод, он невинен и не принадлежит тебе, – Марлен начала чуть слышным говорком, но с каждым словом ее голос набирал силу. – Хосе – часть этого, но только часть. Ныне плоть мертва, и душа уже не здесь. У тебя нет на него права! Отпусти его!

Она выплюнула комок отвратительной слизи, которая устремилась по пищеводу – комок намеревался укорениться внутри Марлен, но она не собиралась давать ему пристанище в своем теле. Она продолжала работать, Хосе стонал и корчился...

А потом она увидела самый жуткий кошмар. Рейвен.

Душа Марлен отпрянула и снова вернулась в тело. То же самое произошло с душой Хосе – судорожно вздрогнув, Марлен словно отшвырнула ее, потом уронила руки и схватилась за живот. Кожа Хосе чуть порозовела, он зашевелился, но все еще был слишком слаб.

– Я пойду за ней.

Марлен говорила спокойно, но с непреклонной решимостью. Сейчас в ее душе перемешались материнская боль, чувство вины, тревога и клочья еще каких-то эмоций, определить которые она так и не смогла. В глазах стояли горячие слезы, но Марлен решительно сжала зубы.

– Мне пора.

– Я тебе не позволю, – заявил Шабазз. – В последний раз Рейвен тебя чуть не убила!

Он смотрел на нее и видел женщину, которая уже приняла решение. Оставалось лишь признать, что он взялся за безнадежное дело. Но мысль о том, что они потеряют Марлен, была невыносима.