Комната, которой нет

22
18
20
22
24
26
28
30

Настоящее и будущее в его сознании сливались в одно целое.

– То есть, ты хотела его появления?

– Так было, да!

– И значит, мои дети пострадали из-за тебя? А как можно объяснить то, что ты трахалась с этой тварью?.. Традиция? Ваша семейная черта? Одержимость сексом, которая не знает никаких границ? Тебе нравилось? Когда я избил эту тварь здесь, ты прибежала и стала причитать, что он бедный и несчастный твой ребеночек… Ты подумала при этом обо мне? Об Оле, об Игоре? Что ты творила у нас на глазах по ночам? А что он сделал с нашими детьми, мы даже не знаем!.. – закричал Федор. – Да что ты такое? Дегенератка! Он – это ты! Вы одно целое!

– Нет, неправда!

– Докажи! Пошли со мной! Пошли, мне без тебя не справиться.

Федор в запале ухватил жену за руку и поволок в комнату.

Как только они вошли, перед ними предстал мальчишка.

* * *

В тишине раздавался перезвон колокольчиков.

Ветер гулял по квартире, мечась от стены к стене.

Все ждали, что будет дальше. Ни Ольга, ни Игорь понятия не имели, что именно так все обернется. Корни их проклятия залегают глубже, чем они думали и могли предполагать. Они тоже часть этого зла, – таков был общий вывод из услышанного, – а значит, обязаны разделить ответственность с отцом и матерью.

Долго никто не находил что сказать.

Голос подала Людмила. Ее ртом говорил ребенок, которого они уже хорошо знали:

– Что вы хотите сделать со мной?

– Ты уйдешь и больше не вернешься. Мы забудем о тебе, – сказал Федор. – Ты знаешь, что мы можем тебя уничтожить. Уйдешь сам.

Людмила усмехнулась окровавленными губами, плюнула на стол, а потом ее вырвало желчью и остатками пищи.

– Ничего не выйдет.

– Если ты согласен, мы дадим тебе исчезнуть, – произнес Федор. – Ты оставишь в покое мою жену. Забирай комнату с собой, и чтобы духу твоего тут не было.

– Обещаете? – спросил ребенок жалобным голоском униженного, побежденного существа. Нижняя губа и подбородок были заляпаны блевотиной, по кухне шел отвратительный кислый запах.

– Даем слово. Все, – Федор оглядел пребывающих в оцепенении молодых людей. Они обдумывали услышанное, им требовалось много сил, чтобы примириться с правдой. Федор знал, что произойдет это нескоро.