Настоящее и будущее в его сознании сливались в одно целое.
– То есть, ты хотела его появления?
– Так было, да!
– И значит, мои дети пострадали из-за тебя? А как можно объяснить то, что ты трахалась с этой тварью?.. Традиция? Ваша семейная черта? Одержимость сексом, которая не знает никаких границ? Тебе нравилось? Когда я избил эту тварь здесь, ты прибежала и стала причитать, что он бедный и несчастный твой ребеночек… Ты подумала при этом обо мне? Об Оле, об Игоре? Что ты творила у нас на глазах по ночам? А что он сделал с нашими детьми, мы даже не знаем!.. – закричал Федор. – Да что ты такое? Дегенератка! Он – это ты! Вы одно целое!
– Нет, неправда!
– Докажи! Пошли со мной! Пошли, мне без тебя не справиться.
Федор в запале ухватил жену за руку и поволок в комнату.
Как только они вошли, перед ними предстал мальчишка.
В тишине раздавался перезвон колокольчиков.
Ветер гулял по квартире, мечась от стены к стене.
Все ждали, что будет дальше. Ни Ольга, ни Игорь понятия не имели, что именно так все обернется. Корни их проклятия залегают глубже, чем они думали и могли предполагать. Они тоже часть этого зла, – таков был общий вывод из услышанного, – а значит, обязаны разделить ответственность с отцом и матерью.
Долго никто не находил что сказать.
Голос подала Людмила. Ее ртом говорил ребенок, которого они уже хорошо знали:
– Что вы хотите сделать со мной?
– Ты уйдешь и больше не вернешься. Мы забудем о тебе, – сказал Федор. – Ты знаешь, что мы можем тебя уничтожить. Уйдешь сам.
Людмила усмехнулась окровавленными губами, плюнула на стол, а потом ее вырвало желчью и остатками пищи.
– Ничего не выйдет.
– Если ты согласен, мы дадим тебе исчезнуть, – произнес Федор. – Ты оставишь в покое мою жену. Забирай комнату с собой, и чтобы духу твоего тут не было.
– Обещаете? – спросил ребенок жалобным голоском униженного, побежденного существа. Нижняя губа и подбородок были заляпаны блевотиной, по кухне шел отвратительный кислый запах.
– Даем слово. Все, – Федор оглядел пребывающих в оцепенении молодых людей. Они обдумывали услышанное, им требовалось много сил, чтобы примириться с правдой. Федор знал, что произойдет это нескоро.