Маска Ра

– Вас всегда отличали резкость и прямота, Амеротк. От заикания вы избавились, но у вас все такое же непроницаемое лицо, вы по-прежнему пылаете страстью к Норфрет и сохраняете решимость следовать правде. Неужели вам все это никогда не надоедает?

– Ваше Величество, я воспитывался при дворе вашего отца, и если я испытываю нечто подобное, то у меня достаточно хорошие манеры, чтобы это скрывать.

Амеротк чувствовал, как в нем копится гнев, который мешает дышать. Ему хотелось пройтись и дать выход чувствам. В то же время он ощущал в себе какую-то детскую неопределенность: был ли он рассержен или просто испуган?

– Некоторые назвали бы вас дерзким, – подал голос Сененмут. Он сидел в ленивой позе, положив руку на кресло-трон, и так ласково его поглаживал, что у Амеротка закралась мысль, а не хочется ли приспешнику Хатусу самому сидеть там.

– Простите? – Амеротк склонил голову набок, делая вид, что не понимает слов Сененмута.

– Господин Амеротк, – повторил он, – некоторые назвали бы вас дерзким.

– В таком случае, многие бы сказали, что между нами много общего.

Хатусу со смехом вскочила со своего трона. Она подошла к Амеротку и прижалась к нему. В полумраке комнаты Амеротку показалось, что они перенеслись в прошлое, он снова молод и его дразнит маленький бесенок из семейства фараона. Она так прижалась к нему, что он чувствовал запах ее пота, ароматы дорогих мазей и масел, которые источали ее одежды и тело. Поцеловав его в щеку, Хатусу вернулась на свой трон. Она сидела, сутулясь, не довольно поджав губы.

– Что вы хотите, Амеротк?

– Чтобы меня оставили в покое.

– Нет, как, главный судья?

– Я желаю долголетия, и здравия, и процветания божественному фараону, а также спокойствия при его дворе.

– Амеротк, – вступил в разговор Сетос, – не нужно громких слов. Если говорить прямо, то черта была проведена. С какой стороны стоите вы?

Амеротк поднял брови.

– Боюсь, что я остался на том же месте, где был до того, как эта черта проводилась.

– Вы лжете! – не мог не вмешаться Сененмут. Амеротк гневно шагнул в его сторону, и Сененмут тут же спохватился и поспешил исправить ошибку.

– Прошу прощения, – извинился он, поднимая вверх руки. – Вы кто угодно, только не лжец. И если только вы не глупец, то я думаю, что вы человек честный. – Он криво усмехнулся. – Немного, правда, ханжа, и довольно чопорный. Но что, если в царстве разразится междоусобная война?

– Я буду поддерживать фараона против его врагов, – ответил Амеротк.

– И кто же враги фараона? – вопрос Хатусу прозвучал громко и резко. Она вытянула руку и разжала ладонь.

Амеротк увидел царский картуш малолетнего фараона. Эти иероглифы нельзя было спутать: они изображали бога мудрости Тота, тронное имя фараона и двойную корону Египта.