Но и до сего дня живут среди людей легенды о душе Огнестойкого: оставила она во сне свое тело, а вернуться в него уже не смогла, — завладели им огнедлаки.
Из книги «Чудовищная история»
ЛЮБОВНИЦА ШАМОТЫ (Страницы из найденного дневника)
И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку.
И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою: ибо взята от мужа.
Потому оставит человек отца своего и мать свою, и прилепится к жене своей; и будут одна плоть.
Шесть дней я хожу пьяный от счастья и не смею ему поверить. Шесть дней, как начался новый период в моей жизни, столь непохожий на прежний, что можно сравнить его с неким катаклизмом.
Я получил письмо от нее…
Со времени ее отъезда куда-то за границу — а с той поры минул уже год — это первая восхитительная весточка… Не верится! Да нет, просто опомниться не могу от счастья!
Письмо — от нее ко мне! Ко мне! А ведь она в упор не замечала меня, скромного поклонника, ибо никогда не посещал я общества, где блистала она; мы даже мимолетно не были знакомы! И все-таки чудо свершилось. Письмо я постоянно ношу с собой, не расстаюсь с ним ни днем, ни ночью. Адресат обозначен четко, сомнений нет: Ежи Шамота. То есть я! Адрес на конверте я давал прочитать моим знакомым, собственным глазам не верю: знакомые удивленно смотрят на меня, улыбаются и заверяют, что адрес вполне определенный, фамилия моя…
Итак, она приезжает, приезжает уже через несколько дней, и первый буду ждать ее у дверей дома я — я, кто едва осмеливался поднять на нее обожающие глаза, случайно встречаясь на прогулке в парке, в театре или в концерте…
И хотя бы один взгляд или мимолетная улыбка гордых уст предназначались когда-нибудь мне — увы, нет! Казалось, меня вообще не замечали. До самой последней минуты я пребывал в полной уверенности, что она и не подозревает о моем существовании. А ведь я несколько лет повсюду следовал за ней, подобно далекой робкой тени — деликатно и ненавязчиво! Моя тоска слишком легкой и нежной дымкой окутывала ее. Но она все угадала, угадала любовь мою и преклонение — смиренное и безграничное — инстинктом чуткой женщины. Незримые флюиды симпатии соединили нас уже несколько лет назад, а теперь, на расстоянии, окрепли и настойчиво влекут ее ко мне.
О, приветствую тебя, моя прекрасная! Вот и день клонится к вечеру — ясный, в солнечных отблесках, погожий; я гордо пою мою песнь, взысканный твоим снисхождением — о, дивная владычица моя!…
Сегодня уже четверг. Послезавтра в тот же самый вечерний час увижу ее. Не раньше. Такова ее неоспоримая воля. Беру в руки письмо, драгоценный листик лиловой бумаги, благоухающий тонким ароматом гелиотропа, и перечитываю, невесть в который раз:
«Дорогой! Приходи в субботу, двадцать шестого, в шесть вечера — улица Зеленая, восемь. Садовую калитку найдешь открытой. Жду. Да исполнится твоя давняя мечта!
Ядвига Калергис».
Улица Зеленая, восемь! Ее вилла! Вилла «Под липами»! Великолепный, в средневековом стиле, небольшой дворец в прекрасном старом парке, отгороженный от улицы плотной проволочной сеткой и деревьями, — всегдашняя цель моих почти ежедневных прогулок! Сколько же раз вечерами приходил я в этот укромный уголок, с бьющимся сердцем ловил ее тень в окнах!…
В нетерпеливом ожидании заветной субботы я и теперь не раз успел там побывать и пытался войти; калитка в парк всегда заперта: дверная ручка, правда, поворачивалась, но замок не открывался. По-видимому, она все еще не вернулась. Да, необходимо вооружиться терпением и как-то пережить оставшиеся полтора дня. А я взвинчен до предела, не ем, не пью, считаю часы и минуты… И сколько их еще! Сорок восемь часов!… Завтра весь день проведу на реке в ее парке; найму лодку и стану кататься мимо виллы. В субботу все утро и часть дня — на вокзале: мне просто необходимо видеть и приветствовать ее хотя бы издали. Она все еще не вернулась — мне наверняка известно от соседей, не видевших ее уже год. Верно, откладывает приезд на 26 сентября, на день свидания. А я боюсь явиться не вовремя — после дороги она, разумеется, очень устанет…
….
Утром в субботу, то есть вчера, увидеть ее на вокзале не удалось: в толпе встречающих и пассажиров я упустил ее. Дождался следующего, четырехчасового поезда — и снова неудачно. Вдруг она вообще не приехала? Или приехала утренним поездом и сейчас уже дома? В любом случае надо пойти и убедиться.
ebooksa