Присутствие

Нашатырный спирт! Вот в чем дело!

С каждой секундой ему становилось все хуже, и Майкл было заколебался.

Нет, не останавливайся. Если бежать и бежать, боль уйдет.

– Слушай, Сандквист, ты что-то неважно выглядишь, – снова заговорил все еще не отставший тренер.

Значит, боль уже себя выдает. Если его поймают, если тренер узнает, что он делал в кладовке, – его как пить дать вышвырнут из команды.

Беги, велел он себе. Беги, и все тут. Как-нибудь обойдется.

Но на повороте он стал терять темп.

Дыхание сделалось рваным, и на каждом выдохе грудь словно пронзало ножами.

Споткнувшись, он сбился с ритма, восстановил равновесие, но еще через пару шагов споткнулся снова. На этот раз, предчувствуя, что упадет, Майкл свернул на травяное покрытие футбольного поля и рухнул.

– Сандквист? Сандквист! – Джек Питерс стоял перед ним на коленях. Майкл лежал на спине и, глядя прямо перед собой в небо, видел, как оно на глазах темнеет, гаснет по краям, будто сейчас он потеряет сознание.

Или умрет.

Нет! Не может быть, чтобы он умер! После того, как ему было так легко, так здорово, после того, как он бегал так классно, как никогда в жизни!

Надо встать на ноги, двигаться, и тогда все пройдет. Майкл перекатился на живот, попробовал подняться на колени, но силы покинули его, и он растянулся ничком. Тренер, взяв за плечи, перевернул его на спину.

– Лежи смирно, – приказал он. – Что с тобой, Сандквист? Что случилось?

Тьма сгущалась со всех сторон, и как ни старался Майкл вздохнуть поглубже, у него совсем не получалось набрать воздуха в грудь.

Тут он почувствовал, что к нему прикасается еще чья-то рука, услышал другой голос.

Голос Рика Пайпера.

– Майкл! Майкл, скажи, что с тобой?

Из тела уходили последние силы, и Майкл решил попытаться выговорить только одно слово. Губы шевелились, время шло, а слово не выговаривалось.

Рик смотрел на тренера глазами, полными ужаса. Киоки Сантойя уже умер, Джефф Кина и Джош Мадани – исчезли. И вот теперь Майкл выглядел так, будто вот-вот умрет.