— Расскажите мне о нем, — попросил Джек. — Просто умираю от желания хоть что-нибудь узнать. Ну, хотя бы намекните. Что вообще значит этот глобус?
— Это будущее, Джейсон Амурри. Будущее.
3
Если не считать двух полотен — на обоих изображены бесприютные детишки, — обстановка гостиной в личных апартаментах Брейди была столь же скудной, как и в его кабинете. На одной картине ребенок держал увядший цветок, а с другого полотна смотрела маленькая тощая девочка в лохмотьях.
— Школа Кини? — спросил Джек.
Брейди горделиво кивнул:
— Да. Работы оригинальные.
Джек всегда считал их чистым китчем — эти большие грустные глаза уныло повторялись во всех работах. Но не исключал, что старые оригиналы могут для кого-то представлять ценность.
— Я знаю, они не считаются подлинным искусством, но что-то в них меня трогает. Я думаю, они напоминают мне о всех горестях мира, причина которых — разобщенные кселтоны. Я смотрю на них, и они заставляют меня идти все дальше и выше, напоминая о миссии нашей церкви.
Джек вздохнул:
— Я прекрасно понимаю, что вы имеете в виду.
Наконец они расположились, чтобы заняться уроком
Пробуждения — на этот раз без мышки. Брейди сидел на жестком стуле с прямой спинкой. Джек раскинулся на мягком удобном диванчике. Между ними располагался кофейный столик светлого дерева, покрытого лаком.
— Какие события вашей жизни вызывают у вас чувство вины?
Ответ у Джека был готов заранее, но он откинулся на спинку дивана и сделал вид, что задумался. После соответствующей паузы...
— Предполагаю, тот факт, что денег у меня куда больше, чем у других...
— Вот как? В самом деле настолько больше?
— Да. Вы не знаете, но я очень обеспеченный человек.
Брейди оставался невозмутим, изобразив лишь легкую заинтересованность.
— Да, припоминаю, вчера вы что-то говорили о деньгах. Но в нашей церкви много обеспеченных членов.