Красный Бубен,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Ладно, – махнул Абатуров, – хрен с ней. Значит, так надо Богу, чтобы мы победили дьявола без помощи механизмов. Ручным способом.

Они двинулись вперед. Грязь чавкала под ногами. Черноземные земли Тамбовщины превращались после каждого дождя в густой кисель. Такой кисель был очень хорош для растений, но не для пешеходов.

Они подходили к дому пенсионера Зверюгина, когда Мешалкин вдруг остановился, прищурился и вскрикнул удивленно:

– Смотрите! Идет кто-то! – он показал пальцем в сторону холма, по которому спускалась какая-то фигура.

Дед Семен приложил ладонь ко лбу.

Человек медленно спускался и поворачивал к церкви.

– Эй! Эй! – закричал Коновалов и замахал руками. – Эй! Эй!

Фигура остановилась, постояла и направилась к ним.

– Эх! – выдохнул Юра. – Это же Ирина! Ирина вернулась!

– Видно, совесть ее замучила, – сказал Абатуров.

– Постойте! – Скрепкин прищурился. – Это же та самая девушка, которую я на дороге сбил! Вчера ночью!

– Да? – Абатуров нахмурился.

Ирина остановилась. Она растерянно улыбалась. Вся ее одежда вымокла до нитки.

– Ирина! – Мешалкин хотел броситься к ней и обнять, но вовремя вспомнил про Хомякова, и не стал.

– Привет, – сказала Ирина.

Услышав приветствие, Коновалов почувствовал, что у него встает. Встает, как на немецкий акцент.

– Мать честная! – он развел руки для объятия.

– Погоди, – дед Семен удержал его и тихо прошептал Мишке почти в самое ухо: – Неизвестно еще, где она шаталась!

5

Ирина рассказала близко к тексту, как она села в грузовик, как уснула и как он неожиданно привез ее назад, как ее потом сбила какая-то машина – и дальше она ничего не помнила. А очнулась вон на том холме, с которого спустилась.