У Мешалкина отвалилась челюсть. В голове напечатался заголовок газетной статьи:
Ира, тяжело дыша, стояла рядом и потирала ладонью шею.
Мешалкин встряхнул головой.
Вдруг тело Татьяны дернулось. Мешалкин подскочил. У жены приоткрылся рот, и из уголка вытекла густая темно-красная жижа.
Мешалкин в ужасе схватился ладонью за свой рот. Татьяна не двигалась. Юра сделал над собой неимоверное усилие и поднес дрожащую ладонь к носу жены. Он попытался узнать, дышит жена или нет. Рука не почувствовала никаких движений воздуха.
– Кажется, она того… – сказал он тихим бесцветным голосом.
Сзади подошла Ирина.
– Я не хотела… Она сама на меня набросилась… – голос у нее дрожал.
Ирина незаметно пощупала в кармане штуку, замаскированную под швейцарский складной нож, тот самый, в котором была линейка. Одним из предметов этого ножа предполагалось измерить рыбу, а другим Ирина теперь собиралась зарезать свидетеля. Какая ирония судьбы!
Вдруг она услышала сзади жалобные детские голоса:
– Папа, папа! Где наша мама?!
Ирина вздрогнула и обернулась. Из кустов вышли на поляну мальчик и девочка.
Ирина сделала шаг назад и скрылась за деревом.
7
Мешалкин вскочил.
– Дети?!. Как вы здесь оказались?!. Почему вы не спите?!.
– Мы боимся, – Верочка захныкала. – Нам приснился сон, что ты обижаешь ма-аму…
Юру бросило в жар.