Дети вампира

Еда была по-крестьянски простой, но вкусной. Похлебка представляла собой жидкую ячменную кашу с мелкими кусочками капусты и свеклы. Я съел, одну за другой, две полные миски. Арминий примостился на корточках перед очагом. Пришел волк и улегся рядом с хозяином на теплые камни приступки. Арминий глядел на огонь, рассеянно поглаживая зверя. Удивительно, как здорово они дополняли друг друга и внешне, и, наверное, внутренне. От этой пары исходило странное умиротворение.

Я ел, пока не почувствовал, что похлебка больше не лезет в горло. Тогда я отодвинул миску. Арминий сразу же повернулся ко мне и сказал с добродушной улыбкой:

– Думаю, тебе хочется кое-что мне рассказать.

Мне этого очень хотелось. Еще в первый раз, после недолгой вспышки моего высокомерия, я вдруг понял, что безраздельно доверяю этому человеку. Все в нем и вокруг него располагало к возникновению этого чувства, даже необычная "волчья преданность" Архангела.

Я стал рассказывать ему о своей амстердамской жизни, о том, как счастливо жила моя семья вплоть до недавнего времени. Потом я поведал о появлении у нас Аркадия, о похищении Стефана и маленького Яна, о гибели брата и превращении сына в вампира. Естественно, я не умолчал и о гибели Аркадия. Под конец я признался, что был ошеломлен, узнав о своем истинном наследии. Души, погубленные Владом, ждут моей помощи, а у меня нет ни сил, ни знаний, чтобы им помочь.

В отчаянии я стал умолять Арминия отправиться со мной в замок, чтобы освободить моего несчастного сына и уничтожить Влада. Я интуитивно ощущал: этот старик неопределенного возраста – опытный маг и сильный оккультист. У него должно хватить знаний и сил, чтобы расправиться с Колосажателем.

У меня часто прерывался голос. Несколько раз я снимал очки, чтобы вытереть слезы. Я бы выплакал их целый океан, если бы с их помощью я мог убедить Арминия помочь мне. Почему-то мне казалось, что он наверняка знает, в какой именно помощи я нуждаюсь.

Мой эмоциональный рассказ Арминий слушал молча и даже отрешенно, хотя и не сводил с меня своих кротких глаз. Когда я умолк, он вновь повернулся к огню. Проснувшийся волк ткнулся мордой ему в руку. Арминий несколько раз погладил зверя по голове, и тот вновь уснул.

– Я не могу отправиться с тобой, Абрахам, – наконец сказал он. – Видишь ли, как и Влад, я до некоторой степени ограничен окрестностями своего жилища. Но в любом случае я не смог бы поднять руку на Влада. Друг мой, это твоя миссия, тебе ее и исполнять. Знал бы ты, сколько поколений ждали, пока появится человек, подобный тебе.

Меня опять захлестнуло отчаяние. Не собираясь его скрывать, я довольно сердито бросил Арминию:

– Неужели ты не видишь, что мне недостает сил?

Он кивнул огню, будто разговаривал с ним, а не со мной.

– Сейчас недостает. Но если ты выберешь правильный путь, силы появятся. – Он вдруг коротко вздохнул. – Конечно, когда ты узнаешь, что от тебя требуется, ты воспротивишься.

– Нет, – с жаром возразил я, думая только об отмщении. – Я готов сделать все необходимое, только бы уничтожить Влада. Скажи, что я должен сделать?

Арминий повернулся спиной к огню и, обхватив руками колени, внимательно посмотрел на меня.

– Будь у тебя склонность ко злу, я бы отправил тебя в Шоломанчу. Это особая школа, где сам дьявол учит своих последователей премудростям черной магии.

– Но если существует школа для приверженцев зла, должна существовать и другая – для тех, кто выбрал путь добра.

Арминий улыбнулся.

– Зло никогда не позволит существовать такой школе. Едва она возникла бы, как черные силы немедленно атаковали бы ее. В том-то вся и загвоздка, Абрахам. Добро не воюет со злом недозволенными методами, а для зла все средства хороши. И еще: чтобы бороться со злом, мы должны знать его природу. Чтобы победить Влада, ты должен стать равным ему по силе – только тогда ты защитишь себя и тех, кто тебе дорог. Но вместе с этой силой к человеку приходит и ужасное искушение.

– Если я должен расправиться с Владом, у меня нет иного выбора.