Мальпертюи

– Отец мой, – заговорил вдруг аббат Дуседам неожиданно спокойным и твердым голосом, – Господь не даст мне покинуть этот мир, не позволив сказать то, что должно быть сказано.

И да станет, наконец, день Сретения днем света!

Кисть руки, совершенно обугленная, отвалилась от тела, но аббат Дуседам опочил с улыбкой благодати на почернелых устах.

Глава десятая. Аббат Дуседам рассказывает…

Из веры людей родились боги.

Вольтер

Достаточно было женщине или поэту помечтать, как на свет появлялся бог.

Стерн

Когда его шалаш уже твердо стоял на земле, когда он уже умел охотиться и ловить рыбу,

заострять стрелы и затачивать гарпуны, он срезал ветвь с дерева и сотворил из нее бога.

Цабельтау (Золотые века)

Голова аббата являла собой гротескный белый шар из корпии и повязок, где темными пятнами выделялись глаза и рот. Глаза блестели, но были глубоки, как море, – я видел такую глубину у тех, кому предстояло волнующее прощание с жизнью.

Говорил он без особого труда, пребывая в ясном состоянии духа; утверждал, что почти не страдает и видит в этом доказательство бесконечного милосердия Господня.

– Отче, – начал он, как только я занял место у изголовья, – я потомок нарушившего обет святотатца. Вы понимаете теперь, в чем причина сегодняшней ночной драмы?

– Брат мой, – ответил я, весьма смущенный этой новой проблемой, о коей так мало может нам поведать церковная премудрость, – боюсь, вы впадаете в суеверие.

– … а таковое есть не что иное, как внебрачное дитя любой религии мира, – подхватил Дуседам с легкой иронией. – Я готов привести весьма авторитетные источники, признающие, что дети проклятых священников до шестого колена в ночь на Сретение принимают обличье чудовищного волка. Некоторые утверждают, что сие проклятие теряет силу раньше, но я не могу тратить оставшиеся мне часы на теоретические прения по этому вопросу.

Мой дед Дуседам был рукоположен в духовный сан, но оказался недостойным служителем Господа – да смилостивится Небо над ним и надо мной. Это ужасное откровение пришло ко мне уже в зрелые годы, в далеких краях, где я старался спасти несчастные души язычников во славу Искупителя. Единственным из людей, кто знал об этом темном пятне в моем семейном прошлом и о невероятной, фантастической беде, грозившей мне самому, был капитан Николас Грандсир; и он сделал все возможное, чтобы помочь и спасти меня.

Да, называя меня славным Тату, он напоминал о ежегодной грозной опасности и по доброте душевной полагал, что тем предостерегает меня от сатанинских козней.

Это он заставил меня покинуть землю антиподов в надежде, что демон не станет преследовать меня за пределами тех далеких широт.

Он отчасти доверил мне заботу о своих оставленных на родине детях, полагая, что общение с чистыми юными душами поможет и моей душе сбросить груз сатанинского проклятия.

Увы, слишком скоро пришлось мне осознать: не так–то легко избежать Колеса Судьбы, особливо когда вращает его Искуситель для забавы своей и выгоды.

Весьма быстро меня разыскал Кассав и, зная мою тайну, заполучил меня в полное свое распоряжение, а его кузен Филарет, гнусный натуралист, в первую же встречу намекнул, что приберег для меня роскошную волчью шкуру.