Дуэль Пономаря

22
18
20
22
24
26
28
30

Слабый кивок показал, что старик согласен с целителем, но во время этого движения головы, глаза Рыбака не переставали буравить тело Дарофеева.

— Он так, под руку подвернулся… Да, ты спроси у Кикоза, как они умерли… Если он смелый — расскажет. А ещё лучше, пусть сфотографирует и принесёт. У тебя как с желудком? При виде крови не тошнит?

И снова ответом наркодельца было движение головы, на сей раз отрицательное.

— А меня тошнит… Противно с непривычки… Но ведь это всё можно и изменить… Ты знаешь. Человек — очень приспосабливающееся существо. Дай срок, приспособлюсь и я. И не будет у меня спазмов в желудке, когда я буду отрубать руки, ноги, головы…

Игорь Сергеевич тяжело вздохнул.

— Да, кстати, опусти ты свою пушку. Рука ведь уже устала на весу держать… Да и к чему она? Знаешь ведь, меня и в плотном теле таким оружием не взять. А сейчас я — призрак, и всё…

Поколебавшись, наркоделец всё-таки послушался. Он опустил пистолет на колени, но оставил Дарофеева, сквозь которого слабо просвечивала обивка кресла, на прицеле.

— Что тебе от меня нужно? — Повторил Рыбак.

— Да, в общем-то, ничего особенного… — Пожал плечами целитель. — Так, совет один…

— Прекратить посылать к тебе моих человечков? — Не по доброму ухмыльнулся старик.

— Правильно.

— А ты понимаешь, почему я это делаю?

— Так ведь здесь ты, считай что на свободе… Вон, телек, телефон, компьютер… Девочки к тебе, наверняка, приходят… Что ещё для счастья надо?

— Издеваешься или действительно не въезжаешь? — Насупился наркобарон.

— Считай, что второе…

— Ты об этике что-нибудь слышал? — Язвительно спросил старик. — Впрочем, я и забыл, ты же у нас народный целитель. Они без этого зверя никуда… Так запомни, у воров в законе тоже есть своя этика. И по ней, если я прекращу попытки наказать того, по чьей вине я попал на кичу, меня запросто могут разжаловать…

— Тебя-то? — Недоверчиво присвистнул Пономарь. — Как там у Станиславского? «Не верю!»

— Знаешь до чего мне твоё неверие?..

— Догадываюсь…

— Хорошо. Давай по-другому. Я считаю убить тебя делом своей чести. Так понятно?