— Стену пагод, я хотел сказать.
Морис пошел за слизнями, которые переползли через стену. Они копошились среди осколков пагод за стеной. Они их
— Морис, — позвал отец. — Идем домой. Ты сделал все возможное.
Они сели на ступени разрушенной мастерской и стянули отсыревшие носки.
— Лучше просто выбросить, — сказал отец. — Никто не станет их стирать.
Обтерли ноги о траву и натянули ботинки. Морису пришлось запрокинуть голову, чтобы кровь не накапала в них, пока он обувается. Он нашел окровавленные затычки, которые выбросил днем раньше, и сунул их в нос. Он видел новых слизней, медленно ползущих к насыпям.
— Пагоды помогают мне, папа. Они лечат меня. Папа на некоторое время задумался.
— Уверен, это так, — сказал он. — Мы все хотим тебе помочь. Твоя бабушка — священниками. Мама — хорошей едой, сном и покоем. Я тоже хотел бы сделать что-нибудь для тебя, Морис. Я старался. Уверен, пагоды сделают что смогут.
Он взял сына за руку и повел. Когда они вышли на дорогу, ему пришлось нести Мориса.
Но Морис решил, что не сделал всего возможного, чтобы помочь пагодам. Он лежал в лихорадке и слушал, как родители тихонько разговаривают за столом. Отец пытался убедить мать вернуться в Париж на недельку-другую. Морис знал, что там будет. Доктор Перро и кровопускание. Морис знал, что там с ним будет без пагод.
А пагодам самим нужна помощь. Он не может позволить слизням сожрать их, помогают они ему или нет. Разумеется, никто не поверит его рассказам о пагодах. Все решат, что он это выдумал.
После того, как родители и бабушка ушли спать и он некоторое время прислушивался к похрапыванию отца, Морис выбрался из-под одеяла. Он не раздевался и натянул на себя одеяло до того, как пришла мама, поэтому никто не догадался, что он до сих пор в одежде. Он надел свитер. Подхватил ботинки, открыл дверь спальни и оглядел большую комнату. Никто не бодрствовал. Он босиком прокрался на кухню и осторожно придвинул стул к буфету. Встал на стул и открыл верхнюю дверцу. Достал бабушкин мешочек с солью. Он потом отдаст ей часть своих денег, чтобы расплатиться за соль. Слизняки ненавидят соль. Ею-то он и отгонит их от пагод.
Он тихо закрыл за собой дверь дома и пошел по дороге. Светила яркая луна, и дорога явственно белела впереди. У реки ему пришлось отдохнуть, но скоро он уже был у разрушенной гончарни.
Под деревьями было темно. Ветер вздыхал в ветвях. Ночью под деревьями было совсем иначе. Может быть, это из-за слизней лес изменился, подумал Морис. Он поспешил к кучам. Слизни снова пробили стену и заполонили половину второй насыпи. Он взволнованно высматривал пагоды, но не видел ни одной. Он искал кусочки Ти Ти Тина, но их не было там, куда он их положил. Пагоды, рядом с которыми он оставил Ти Ти Тина, тоже куда-то передвинулись.
Он осмотрелся.
— Не бойтесь, — позвал он. — Это я, Морис. Я пришел помочь вам сражаться!
Он начал посыпать солью слизней у себя под ногами. Они тотчас сворачивались в шарики при прикосновении соли. Он взял горсть соли и швырнул в массу слизней выше по насыпи, у отверстия, которое Морис считал входом в подземелье пагод. Слизни корчились и сворачивались, когда на них падала соль. Они то заползали в свои панцири с насечками, то полностью вываливались наружу и заползали снова. Как, должно быть, щиплет их соль, думал Морис, но он пришел на помощь пагодам. Теперь поздно отступать.
— Где вы? — звал он пагод. — У меня только один мешочек соли. Покажите, где особенно нужна помощь, пока соль не кончилась.
И он увидел пагоду, одну из белых, белую с кусочком синего стекла. Стоящую на краю второй насыпи. Существо подняло кусочек стекла, будто бы в приветственном салюте. Но потом Морис понял, что оно указывает на что-то. Он посмотрел и увидел Целую тучу слизней, медленно переползающих стену и кишащих в низине между второй и третьей кучей.
Морис понял, почему они кишат там и что они там едят!
ebooksa