– Маргарита, чему радуешься? На стуле сидеть можно, но обивка несколько сжалась, само дерево слегка потрескалось, верхний слой покрытия вообще стал в мелких трещинах, надо заново красить.
– Валера, на этом стуле у меня в голове рождаются славные мысли, спасибо.
– Тебе видней, я сделал, что ты просила, сиди на нем, мысли и кушай мюсли. У меня сегодня много работы, стул я тебе привез, все, я уехал. Пока.
– Счастливо, родной! – Я расплылась радостной улыбкой, закрывая дверь за Валерой.
Я подошла к стулу, взяла его и понесла к соседке.
Соседка, пожилая, приятная женщина, встретила меня спокойно.
Я высказала свою просьбу:
– Инесса Евгеньевна, помогите, пожалуйста! Мне от бабушки достался один старый стул, я его выкинуть хотела, потом мне так понравился его изгиб, что рука не поднялась.
– Конечно, Маргарита, я помогу, но чем? Почистить его?
– Что вы, ни в коем случае! Вы его сдайте в свой антикварный магазин, только не трогайте его, я его сама довезу до магазина.
– Маргарита, я никогда ничего своего не продавала, получиться ли у меня?
– Инесса Евгеньевна, бабуля мне рассказывала, что этот стул ей достался от ее бабушки, он у нее стоял в кладовке.
– Видно, что стул старый, забыли его вовремя выбросить.
– Ладно, не надо его продавать, я просто хотела вам показать бабушкино наследство.
– Маргарита, я поняла, что ты пошутила, насчет антикварного магазина.
– Простите, за беспокойство, – сказала я и спиной, неся стул, вышла из квартиры матери Валеры.
Дома я перевернула стул, оторвала пожелтевшую этикетку, еще раз осмотрела стул, поставила его в угол, убрала из комнаты пять стульев собратьев, и без стульев поехала в магазин на алой полукруглой машине.
– Вас что-то у нас заинтересовало? – спросил продавец консультант Виталик Селедкин.
– Да, мне вы вчера еще понравились, – сказала я, кокетливо улыбаясь продавцу.
– Меня среди антиквариата обычно не замечают, – хмуро ответил молодой человек.