— Вас сегодня не было на охоте.
— Да.
— Значит, вы не охотитесь?
Несмотря на темноту, она поймала его взгляд.
— О нет, напротив.
Генри с трудом сглотнул, переминаясь с ноги на ногу — панталоны теперь и впрямь стали ему тесны. Если за три года при французском дворе он чему и научился, так это улавливать намеки красавиц. Надеясь, что ладонь его не стала влажной, молодой герцог протянул руку.
— Как ваше имя, мадам? — спросил он, когда она коснулась его руки холодными пальцами.
— Аннабель.
— Вампир? — Генри ошеломленно уставился на Аннабель. — Я ведь пошутил.
— Разве? — Она отвернулась от окна, сложив руки на груди. — Норфолк именно так меня называет.
— Норфолк ревнивый дурак.
Ричмонд подозревал, что его отец прислал герцога Норфолка приглядывать за ним и выяснить, почему он не уехал из Шерифхьютона в сентябре, хотя открыто признавался в своей нелюбви к этому замку. Он также подозревал, что единственная причина, по которой его не отозвали обратно ко двору, заключалась в том, что отец втайне одобрял его флирт с красивой вдовой, к тому же старше его летами. Генри был не настолько глуп, чтобы думать, будто отец ни о чем не догадывался.
— Вполне возможно. — Черные как смоль брови нахмурились. — Ты никогда не задавался вопросом, Генри, почему видишь меня только по ночам?
— Мне лишь бы видеть тебя...
— Тебя никогда не удивляло, почему ты не замечал, чтобы я ела или пила?
— Но ты же бываешь на пирах, — смущенно запротестовал Ричмонд. А ведь все началось с невинной шутки!
— Ты никогда не видел, чтобы я ела или пила, — настаивала Аннабель. — И не далее как сегодня ночью ты сам заметил, какая я сильная.
— Зачем ты мне это говоришь? — Вся жизнь его вращалась вокруг тех часов, что они проводили в огромной кровати под балдахином. Аннабель была само совершенство. Больше он ничего о ней сказать не мог.
— Норфолк назвал меня вампиром. — Женщина заставила его взглянуть ей прямо в глаза, хотя Генри и пытался отвести взгляд. — Следующим шагом явится необходимость это доказать. Он скажет тебе, что если я вовсе не та, какой он меня считает, то значит, я смогу прийти к тебе и днем. — Аннабель холодно помолчала. — И ты, просто из любопытства, прикажешь мне так и сделать. А я тогда либо сбегу отсюда, и ты больше меня не увидишь, либо умру.
— Я... я ни за что не стану тебе приказывать...