– Ясно.
– Кэвендиш являлась попечительницей музея. Похоже, у нее была дурная репутация – она считалась настоящей распутницей.
– Почему же?
– Она ходила по питейным заведениям и знакомилась там с молодыми рабочими – портовыми грузчиками, стивидорами и тому подобными личностями.
– И что она с ними делала? – с ухмылкой спросил Уичерли.
– Думаю, это несложно представить, Эдриан, – сухо ответила Нора. – Во всяком случае, ее тело было изуродовано, хотя полиция и не сообщает подробностей.
– Да, должен сказать, для тридцатых годов это довольно круто.
– Вот именно. Родственники погибшей и полиция изо всех сил старались замять дело – естественно, по различным причинам, – и, похоже, это им вполне удалось.
– Сдается мне, в те годы пресса охотнее шла на сотрудничество. Не то что толпа крикливых отморозков, с которыми приходится иметь дело сегодня.
Нора подумала, известно ли Уичерли, что ее муж журналист.
– Как бы то ни было, когда расследование убийства Кэвендиш еще не закончилось, все повторилось. На этот раз изуродованное тело принадлежало Монтгомери Болту, предположительно потомку Джона Джейкоба Астора по боковой линии, который считался в семье кем-то вроде паршивой овцы. После первого убийства в гробнице ввели ночную охрану, но убийца оглушил сотрудника службы безопасности, а потом затащил тело Болта в саркофаг. Рядом с трупом была найдена записка – ее копия находится в этой папке. – Нора протянула Уичерли пожелтевший листок бумаги, на котором были изображены глаз Гора и несколько иероглифов.
Уичерли казался озадаченным.
– «Да поразит Аммут всякого, кто войдет сюда», – медленно прочел он. – Человек, написавший это, не очень хорошо знаком с древнеегипетской письменностью, едва знает иероглифы. Даже не сумел их как следует воспроизвести. Это грубая подделка.
– Да, в то время к ней отнеслись так же. – Нора подала Уичерли еще несколько документов. – Вот полицейский отчет об этом преступлении.
– Дело становится все интереснее. – Уичерли подмигнул и придвинул свой стул поближе к Нориному.
– Полиция обратила внимание на связь погибшего с Джоном Джейкобом Астором – последний принимал участие в финансировании установки гробницы Сенефа. И у нее возникло предположение, что кто-то решил отомстить всем, кто имел отношение к доставке гробницы в музей. Естественно, подозрение сразу же пало на бея Болбоссы.
– Того человека, который заявил, что гробница проклята?
– Совершенно верно. Он натравил на музей все газеты. Как выяснилось, он даже не был настоящим беем – правда, я не знаю, что это такое. Вот сведения о его происхождении.
Уичерли посмотрел в документ и фыркнул:
– Бывший торговец коврами, сколотивший огромное состояние.
ebooksa