– Это еще кто кого прогонит, – сказала она, независимо вздергивая подбородок. От этого резкого движения ее светлая, искусственно собранная в волнистые кудри грива красиво рассыпалась по плечам. Глаза у нее сейчас были серые. В плохую погоду они всегда были серыми, а когда небо голубело, они тоже становились почти голубыми. Мимикрия. Повышенная приспособляемость к окружающей среде. Сколько он уже ее знал? Лет шесть… нет, семь, наверное. Не меньше. А может больше. Считать неохота. Чтобы не испугаться.
Уложить ее в постель оказалось делом нетрудным, он сам удивился, как легко ему удалось затащить такую красавицу в свою неряшливую холостяцкую хату, оставшуюся ему в полное владение после смерти матери. Через неделю знакомства она пришла к нему и осталась на ночь. Тогда он почувствовал себя победителем. Пожалуй, только тогда и чувствовал…
Какое-то время они жили вместе, почти жили, она почти жила у него, так точнее. Месяцев около четырех. Лучшего секса у нее в жизни не было, призналась она потом. И на удивление скоро вышла замуж. Не за него. Они в первый раз тогда крепко поссорились. Когда любимая женщина выходит замуж не за тебя – вполне законный повод для ссоры, это понятно.
Через несколько месяцев она сама подкараулила Сашу перед подъездом и снова запрыгнула к нему в постель. Как рассказала, ее муж был генеральным директором собственной фирмы. Нужно же как-то устраиваться, убеждала она его, искренне округляя глаза. Ревнует? А чего ему ревновать? В постели супруг – не предел мечтаний, мягко говоря. Просто человек обеспеченный и положительный.
Вот муж на нее и положил. Вскоре после свадбы. Впрочем, за дело. Не нужно было заводить романы с его же сотрудниками. Есть любовник Кукоров – и хватит, надо меру знать, злорадствовал Саша в душе.
– Ты удобный, – призналась она ему как-то раз.
– Как разношенные ботинки? – уточнил он.
– Как родственник, – сказала она. – Как брат, например.
Разговор этот был в постели. Значит, инцест. По-родственному. Саша тогда на нее обиделся. А чего обижаться, если вдуматься? В старых ботинках удобно и можно шлепать по любой грязи. Не жалко…
Пройдя двор, они пошли к ее зеленому, сверкающему полировкой «Мерседесу», тщательно обходя большие серые лужи. Серые лужи под серыми тучами. Когда-нибудь в этом городе будет солнце?
По дороге наскоро, одним мазком поцеловались. Губы у нее были мягкими, теплыми и очень родными. Инцест? Мягкий, родственный поцелуй после трех часов здорового спортивного секса. Все нормально. Все хорошо. Все как надо. А кому это надо?
Мимо расхлябанно прошагал ссутулившийся, запакованный в плеер подросток. Покосился в их сторону.
– Педик, – сказала Лена.
– Почему педик?
– Потому что. На машину посмотрел, а на меня нет.
– Молодой еще. Таких, как ты, у него еще будет много. А такой машины, возможно, никогда не будет.
– Все равно педик, – сказала Лена. – А ты гад.
– Тогда ты – Мерилин Монро.
В их разговорах это было ругательство, понятное только им двоим.
– Гад вдвойне, – она улыбнулась.
ebooksa