Реликт,

Реовирус оказался поразительным. Возможно, он сохранился почти неизменным с мезозойской эры. В достаточных количествах он способен вызывать поразительные морфологические изменения. Всем известно, что в наиболее труднодоступных районах тропических лесов есть неоткрытые растения, обладающие почти непредставимым значением для науки. Но Кавакита уже сделал своё открытие: поедая волокна, инфицируясь этим вирусом, Уиттлси превратился в Мбвуна.

Мбвун — этим словом котога называли чудесное, ужасающее растение и существо, в которое превращались те, кто им питался. Кавакита отчасти представлял себе тайный культ племени котога. Растения являлись главным его атрибутом, и ненавистным, и необходимым. Существа наводили страх на врагов котога — и вместе с тем представляли собой постоянную угрозу для своих хозяев. Видимо, племя постоянно держало только одно существо — увеличить их количество было бы слишком опасно. Культ, очевидно, сосредотачивался вокруг растения, его выращивания и уборки. Кульминацией обрядов, несомненно, была индукция нового существа — насильственное кормление растением противившейся жертвы. Поначалу в больших количествах, чтобы гарантировать достаточно реовирусов для телесных изменений. Когда превращение человека в монстра завершалось, требовались небольшие порции растения, с добавлением других белков, разумеется. Но эту дозу необходимо было поддерживать постоянно. В противном случае тело станет возвращаться в прежнее состояние, это вызовет острую боль, вероятно, безумие. Разумеется, смерть наступит раньше, чем совершится возвращение к человеческому облику. И дошедшее до отчаяния существо будет искать заменитель этому растению — а лучшим является человеческий гипоталамус.

В густой, успокоительной тьме, прислушиваясь к тихому гудению ламп над аквариумами, Кавакита представлял себе драму, разыгравшуюся в джунглях. Котога впервые увидели белого человека. Сначала, несомненно, они обнаружили напарника Уиттлси, Крокера. Существо, видимо, было старым или ослабевшим. Возможно, Крокер успел выстрелить из ружья, когда существо напало. Возможно, и нет. Но Кавакита понимал, что, когда котога обнаружили Уиттлси, исход был возможен только один.

Ему стало любопытно, что испытывал Уиттлси, когда его, связанного, кормили, по всей видимости ритуально, странным растением, которое он сам собирал всего несколько дней назад. Возможно, ему варили опьяняющий напиток из листьев, а может, просто заставляли жевать сухие волокна. Должно быть, они пытались сделать из белого человека то, чего не могли из соплеменников: чудовище, которое можно контролировать. Которое не допустит строителей дорог, старателей, шахтёров, намеренных вторгнуться на тепуи с юга и уничтожить их всех. Которое будет терроризировать окружающие племена, не терроризируя своих хозяев: навсегда обеспечит безопасность и уединённость племени котога.

Однако цивилизация со всеми её ужасами была неотвратима. Кавакита представлял, как это случилось: Уиттлси-чудовище притаился в джунглях, глядя, как с неба падает огонь, сжигая тепуи, индейцев, драгоценное растение. Спасся он один. И только он знал, где после уничтожения джунглей можно найти дающие жизнь волокна. Знал, потому что сам их туда отправил.

А может, когда тепуи сжигали, Уиттлси там уже не было. Может, Уиттлси в своём прискорбном, ужасном состоянии наметил себе план, в который не входило быть ангелом возмездия племени котога. Может, он просто захотел вернуться домой.

Но, в сущности, Кавакита был равнодушен к антропологическим подробностям. Его интересовала сила, заключённая в этом растении, и управление этой силой.

Чтобы контролировать существо, нужно контролировать источник.

И вот в этом-то, думал Кавакита, котога потерпели неудачу, а я преуспею. Источник он контролирует. Никто больше не знает, как выращивать эту упрямую, нежную болотную кувшинку из глубины амазонских джунглей. Только ему известны необходимый для её роста кислотно-щелочной баланс воды, температура, освещение, смесь питательных веществ. Только он знает, как инокулировать растение реовирусом.

А с помощью сплайсинга генов при посредстве сыворотки крови кролика он выделил существенную силу вируса, очистил его и устранил самые неприятные побочные эффекты.

По крайней мере он почти уверен в этом.

Его открытия революционны. Всем известно, что вирусы вводят собственную ДНК в клетки своих носителей, после чего по «команде» клетки производят новые вирусы. Именно это происходит со всеми известными человечеству вирусами: от гриппа до СПИДа.

Открытый им вирус иной. Он вводит в свою жертву целую армию генов: генов рептилии. Ископаемой рептилии. Генов, которым шестьдесят пять миллионов лет. И за это время вирус «позаимствовал» гены приматов — вне всякого сомнения, человеческие. Он крадёт гены у своего носителя и передаёт их жертве.

Эти гены, вместо того чтобы производить новые вирусы, преображают жертву. Превращают постепенно в монстра. Вирусы дают организму команду изменить строение скелета, эндокринную систему, конечности, кожный, волосяной покров, внутренние органы… Вирус меняет поведение носителя. Придаёт ему сверхъестественные обоняние и слух, но ухудшает голос и зрение. Даёт громадную силу, массу, быстроту, но почти не затрагивает восхитительный человеческий мозг. Короче говоря, снадобье — вирус — превращает человеческую жертву в машину для убийств. Нет, слово жертва, не подходит к инфицированному этим вирусом. Симбионт, пожалуй, лучше. Потому что получить этот вирус — привилегия. Дар. Дар от Грегори Кавакиты.

Великолепный. Даже величественный.

Возможности генной инженерии безграничны. И у Кавакиты уже возникли идеи относительно совершенствования методики. С помощью реовируса можно вводить в носителя новые гены. И человека, и животных. Он, Кавакита, будет контролировать, во что превратится носитель. В отличие от примитивных суеверных котога он способен осуществить полный контроль — научным путём.

Интересным побочным эффектом приёма растения является лёгкое наркотическое воздействие: это чудесный, «чистый» кайф без неприятных последствий. Может, именно поэтому котога стали это растение употреблять в пищу, а потом и разводить. Но для Кавакиты этот побочный эффект оказался средством получения денег на исследования. Сначала он не собирался торговать этим наркотиком, однако финансовые затруднения вынудили. Кавакита улыбнулся при мысли, до чего это оказалось просто. Кружок избранных наркоманов уже дал название новому снадобью: лоск.

Лоск пользовался спросом, и Кавакита мог продать всё, что изготавливал. Жаль, волокна кончались слишком быстро.

Опустилась ночь. Кавакита снял тёмные очки и вдохнул пряный аромат склада: тонкое благоухание волокон, запахи воды, пыли, выхлопных газов из окружающего воздуха, смешанные с запахами перегноя, сернистого ангидрида и множеством других. Хроническая аллергия почти прошла. Должно быть, благодаря чистому воздуху Лонг-Айленда, подумал он с кривой улыбкой. Снял тесные туфли и с наслаждением пошевелил пальцами ног.

Он добился самого ошеломляющего после открытия двойной спирали успеха в генетике. Мог бы претендовать на Нобелевскую премию, — он иронически усмехнулся.