Кровавый шабаш

– Довод!

– Вот-вот. Мы грешим на этого пидора… – Он что, «голубой» был?

– Да не был он «голубым»! – закричала Ангел. – Что вы им мозги пудрите! Нормальный чувак.

– Пидор! – сказал доселе молчавший атлетический. – Уж я-то знаю. Все повадки пидорские…

– Погодите, – прервал перебранку бармен. – Я расскажу. Меня всегда удивляло, чего она с ним связалась. Такая баба! И это шибздо.

– Он здоровый был, – вмешалась Ангел.

– Дай сказать. Действительно, с виду он был орел. Но замашки… Не знаю, был ли он гомиком, может, и нет, но вел себя как гей. На художника учился… Манерный, заносчивый. Не знаю, какой он уж там художник…

– Светка говорила, настоящий, – вновь вмешалась Ангел.

– Художник, от слова х… – насмешливо произнес атлетический.

– Все бы ничего, но он взял над ней власть, – продолжал бармен. – Такая баба! Шакалу отказала, а этот махнет рукой, и она за ним… Занимал опять же у всех подряд. Били его за долги. Разве такой парень ей был под стать? Словом, дешевка! Звать его Юрий Давыдов, лет тридцать, высокий, что называется, накачанный. Кончил какой-то институт или училище художественное, но не в Тихореченске. Подторговывал антиквариатом, иконки реставрировал.

– Фуфлыжник! – презрительно заметил атлетический.

– Ну хорошо, – сказал Альберт, – объясните, почему он все-таки имел на нее такое влияние?

– Мы не знаем, – в один голос произнесла троица.

– Но он точно был ее сутенером? – не отставал Альберт.

– Скорее не сутенером, а альфонсом. Она его содержала, – ответил бармен.

– Погань! – промолвил атлетический. – Кто бы его замочил?!

УБЕЖИЩЕ ОТ БУРЬ

– Красочно, – сказала Женя, когда они покинули гостеприимный кров «Гавана мун». – Просто какие-то мексиканские страсти!

– Одни эмоции и никакой информации, – добавил Альберт.

– Разве? По-моему, они достаточно сказали.