— Лэнгли? — удивилась Аврора.
— Это дочка Кристо.
— О!
— Она не приедет, — бросил я, не глядя на них.
— Почему? Уж не собираешь ли ты запретить ей приезжать? Это ты брось, мой мальчик. Я желаю с ней познакомиться. Тебе ясно? Если Агни будет звонить, пригласи ее.
— И не подумаю.
— Ты что, боишься? — что-то в голосе Алана показалось мне странным; я повернулся и посмотрел на него. В его черных глазах, устремленных на меня, мелькнуло что-то вроде презрения; чудно! я и не знал, что вызываю в нем подобные чувства. Почему-то это неприятно меня покоробило. — Боишься, что я тут же брошусь обрабатывать твою подружку, дабы завлечь ее в свои сети? Думаешь, мне доставляет такую уж радость мучить Кристо? И без того из-за тебя он живет как в аду!
— Вы же и творите этот ад! — разозлился я.
Алан некрасиво скривил тонкие губы.
— Мы вместе творим его, мой мальчик. Не забывай, чей шаг был первым.
Да уж! Такое не забудешь! И главное, возразить на это было нечего. Снова Алан загнал меня в угол.
— В общем так, — снова заговорил Алан, прямо-таки отеческим жестом обнимая прильнувшую к нему Аврору — она злорадно смотрела на меня через завесу упавших на лицо шелковых волос, и я впервые осознал, какая страшная штука — женская ненависть. И это еще Аврора ничего не знает о Мэвис! — Если Агни Лэнгли пожелает приехать, чтобы повидаться с тобой, ты не станешь ее отговаривать. Наоборот, пригласишь со всем гостеприимством. И лучше бы тебе сделать как я велю!
— Я не буду приглашать Агни, — ответил я тихо и мрачно.
— Илэр!
Всего одно слово, но оно обрушилось на меня подобно многопудовой наковальне. Не в состоянии выдержать давление чужой воли, я пошатнулся и бухнулся на колени. Выспавшийся и бодрый Алан принялся со вкусом терзать мой мозг, и я мало что мог ему противопоставить. Однако он так и не добился от меня обещания быть полюбезнее с Агни, если она вдруг все-таки позвонит.
День выдался для меня крайне неудачный. После жесткого объяснения с Аланом я несколько часов пролежал, приходя в себя и мучаясь головной болью; рядом сидела Аврора, вновь кроткая и нежная, с самым сочувственным выражением мордашки, и время от времени ласково гладила меня по волосам или по плечу. Еще она наклонялась ко мне, целомудренно целовала в щечку и шептала: «Бедненький». Ее прикосновения были мне противны, злился я на ее страшно, но молчал, зная, что никакое выражение неудовольствия не заставит ее уйти… да и Алан не позволит. Хорошо еще, что Алан перед глазами не маячил — он удалился в соседнюю комнату, вернее, за ширму, и занимался своими делами. Я слышал, как он ходит там, что-то двигает и шуршит бумагами.
К вечеру мне стало лучше. Словно почуяв это, Алан выдвинулся из-за ширмы и будничным тоном сообщил, что через час мы должны быть в клубе «Тень», на презентации альбома местной дэтовой группы. Клуб был тот самый, где мы с Аланом когда-то познакомились. Идти мне, разумеется, не хотелось, но кто меня спрашивал? Как всегда — никто.
Аврора попросилась с нами, и Алан не возражал, сказал только, что если она хочет пойти, то лучше ей поторопиться. Вняв предупреждению, она умчалась в свою комнатку, и вернулась уже спустя четверть часа, одетая соответствующим образом, то есть в расписную толстовку и джинсы, и с сильно накрашенными глазами и лилово-черными губами. Что удивительно, этот кошмарный макияж не прибавлял ей лет: что с ним, что без него, Аврора выглядела как старшеклассница или выпускница школы. Алан тоже влез в любимые джинсы и футболку, и только моя одежда осталась без изменений: бледное привидение в темно-синем свитере, с воротником, подпирающим острый подбородок, и узких черных брюках.
К клубу мы подошли минут за сорок до планируемого начала концерта. Я говорю «планируемого», потому что редко какой концерт начинается вовремя. Чаще приходится ждать еще полчаса, час, а иногда и полтора часа. На улице перед клубом кучками толпился народ. Внутрь заходить никто не спешил — делать в зале пока было нечего. Мы лавировали между шумными молодежными компаниями: Алан впереди, я отставал от него на несколько шагов — вроде бы и сам по себе, но в то же время рядом. Аврора шла, вцепившись в мой локоть. Со всех сторон слышались приветствия, на которые я едва успевал отвечать. Да, семь лет назад на подобных сейшенах меня, случалось, и поколачивали, но с тех пор я успел стать своим человеком — отчасти благодаря искреннему интересу к металлической музыке и присутствию почти на всех стоящих внимания концертах, отчасти благодаря моей профессии. Многие, музыканты и слушатели, знали меня в лицо и по имени. Я тоже много кого знал здесь, но ни с кем не сближался. Однако здоровался и жал протянутые руки — с запястьями, украшенными кожаными браслетами с железными шипами, с покрашенными черным лаком ногтями, с татуировками на предплечьях и массивными металлическими перстнями на пальцах. В отличие от всех этих ребят, на мне не было ни грамма железа, если не считать пряжки ремня в джинсах. Так что на фоне основной массы я в черном пальто до колен и Алан в простой черной куртке выглядели довольно бледно… и именно этим привлекали к себе внимание.
Чем ближе к входу, тем плотнее стояли кучки парней и девчонок; а в дверь потихоньку втягивалась недлинная, но весьма колоритная очередь. Двухметровый охранник лениво проверял билеты; другой охранник, за дверью, обыскивал входящих, охлопывая их одежду. Нарушение прав личности, скажете вы? Ничего подобного: забота о безопасности присутствующих. Один-единственный экстремал с ножом или кастетом в толпе, разгоряченный алкоголем и музыкой, и никто не предскажет, чем может обернуться концерт. Тут и без холодного оружия проливалось немало крови.
ebooksa