— Я бы хотела выяснить это как можно скорее. Вы можете привезти ее утром в клинику? Около девяти.
«Нет, — подумал Эван. — Я хочу забрать свою жену и ребенка и утром убраться из этого места».
— Ее состояние может быть серьезным, — сказала доктор Мабри холодным, но выразительным голосом. — Есть вероятность, что в течение нескольких дней ей придется остаться в клинике.
— Я не знаю… — сказал Эван.
— Если это вопрос оплаты…
— Нет! — резко сказал он. Нет. Подожди. Кэй больна; в конце концов, она и впрямь больна. Он задумался на одну секунду, доктор Мабри наблюдала за ним. Одна мысль бурлила в его сознании:
Первый раз намек на улыбку мелькнул на ее лице.
— Это разумно. Скоро ваша жена уснет. Я сама найду, где у вас выход. О, — она замешкалась, снова раскрыла свой чемоданчик и вытащила оттуда пластырь, — это для вашего лба; судя по его внешнему виду, это просто царапина. Швы накладывать необязательно. Промойте ее спиртом и потом все-таки наложите пластырь. — Она отвернулась от него и начала спускаться по лестнице. Входная дверь открылась, потом закрылась. Эван вошел в спальню и сел рядом с Кэй; она опустила веки и дремала. Эван взял ее за руку.
— Кэй, — мягко позвал он. — Ты меня слышишь?
Она шевельнулась, слегка приоткрыла глаза и прошептала:
— Спать…
— Когда я пришел и лег рядом с тобой в кровать, я думал, что тебе опять снятся эти сны. Ты не помнишь, снились они тебе или нет? И о чем они были?
— Не могу, — прошептала она.
— Попытайся. Пожалуйста. Это важно.
— Нет, — нахмурилась она, покачала головой. — Ужасно.
— Просто расслабься, подумай и постарайся вспомнить.
— У меня болит голова. — Она попыталась поднять голову, но не смогла этого сделать. Ее веки были очень плотно сжаты, словно внутри нее собрались какие-то твари из мрака, которые сейчас разрывали ее тело в клочья. — Я не могла выбраться оттуда, — прошептала она. — Она не хотела меня отпускать.
— Отпускать? Кто не хотел тебя отпускать? — он наклонился к ней.
— Она. Оливиадра. Она. Потому что я была ею, а она мной. И она поймала меня и не хотела меня отпускать.
— Оливиадра? Кэй, о чем ты говоришь?