— Чепуха, — сказала Мадлен, не желая признать, что это почти правда.
Опустившись на колени, чтобы зашнуровать хозяйке ботинки, Ласка с невинным видом спросила:
— Этот мужчина вам интересен, мадам?
— Постольку поскольку, — отмахнулась Мадлен, но никого этим не обманула.
— Он красив?
— Недурен, как мне кажется. — Только сейчас ей припомнились ею взгляд и улыбка, резко обозначавшая лучики вокруг глаз и ямочки на щеках. — Спросила бы лучше, порядочный ли он человек?
— А он такой? — расширила глаза девушка.
— Не знаю, — призналась Мадлен. — Мы виделись только раз. Разговаривали совсем недолго… о музыке, о Россини.
— Так вы помните разговор? — продолжала подтрунивать горничная.
— Больше никто о том не проронил ни слова. Естественно, я запомнила, — резко парировала Мадлен. Горничная вздернула носик и занялась ее локонами. — Не обращай на меня внимания, Ласка. Я так долго вращалась в узком кругу коллег, что, наверное, обрадовалась бы и приходу Дантона. — С этими словами Мадлен достала из шкафа шелковую шаль и перекинула ее через плечо. — Задрапируюсь на лестнице, — пообещала она, выбегая из комнаты.
Внизу ее уже поджидал Реннет.
— Я отвел гостя в маленькую гостиную и подал ему кофе. Он не пожелал сообщить о причине визита.
— Ладно, — кивнула Мадлен.
— Я объявлю о вас, — заявил Реннет тоном, не терпящим возражений.
— Если считаешь необходимым, — покорилась хозяйка, следуя за слугой.
— Мадам де Монталье, — произнес тот, широко распахнув дверь, и удалился в сторону вестибюля.
— Доброе утро, мадам, — поздоровался Эгидиус Максимилиан Фальке, вставая с дивана и вытирая платком пальцы. Он смотрел ей прямо в лицо и улыбался — совсем такой, каким она его помнила.
— Доброе утро, господин доктор, — ответила Мадлен, протягивая руку. — Какой приятный сюрприз. — Она опустилась на стул, оставляя диван в полном распоряжении гостя.
— Вы очень любезны, — произнес Фальке немного смущенно и сел. Улыбка его померкла. — Ваш слуга хорошо вышколен. Примите мои комплименты. — Он указал на поднос с кофейником, выпечкой и горкой фруктов.
— Благодарю, — уронила Мадлен, пытаясь понять, зачем он приехал. Сложив руки на коленях, она выжидательно замерла.