Когда они отошли от доктора, склонившегося над Клодом Мишелем, Мадлен тихо сказала:
— Я вовсе не собираюсь хитрить с вами, Яантье. Мне действительно нужен отдых.
— Приятно слышать разумную речь, — кивнула голландка. — И знайте, что бы там доктор Фальке ни говорил, он гордится вашим поступком. Ведь вы спасли профессора…
— Ивера, — подсказала Мадлен.
— Ивера, — повторила Яантье. — Как получается, что людей с такими фамилиями, как Ивер, Нейж или Глас,[7] заносит в эти края?
— Не знаю, — сказала Мадлен, позволяя Яантье ввести себя в дом. — Возможно, мы обращаем на такие фамилии больше внимания именно там, где не бывает зимы, снега и льда.
— Вот так ответ. — Яантье была явно довольна. — А теперь пошли вверх по лестнице. Торопиться не обязательно.
— Я справлюсь. — Укрывшись от солнца, Мадлен почувствовала себя много лучше. — Вы очень добры ко мне, Яантье.
— А вы чего ожидали? — хмыкнула медсестра. — Доктор Фальке три шкуры спустит с любого, кто осмелится отнестись к вам с пренебрежением. И, думаю, он совершенно прав. Не хочу показаться дерзкой, но я заметила, что он назвал вас по имени. — Она показала на дверь в конце короткого коридора. — Вот и гостиная. Там есть удобное кресло. Если хотите, я прикажу принести вам воды или кофе.
Стоя в дверях, Мадлен посмотрела на Яантье и улыбнулась.
— Не нужно. Вы все-таки очень добры ко мне. А доктор Фальке, похоже, не очень-то вас страшит.
На этот раз заулыбалась и Яантье.
— С вами легче, чем с другими гостями. Когда сюда заявляется эта свинья Нумаир, я просто не знаю, куда деваться. А после его ухода готова содрать с себя кожу, чтобы очиститься. Он, конечно, судья и с ним подобает держаться вежливо, но в его глазах столько же мерзости, сколько гноя в незакрывшейся ране.
Мадлен, имевшая счастье встречаться с судьей Нумаиром, мрачно кивнула.
— Он напоминает мне одного человека, которого я знала когда-то. — Странно, но круглолицый коротенький толстячок-мусульманин казался ей столь же зловещим, как и худощавый, мосластый барон Клотэр де Сен-Себастьян. — Очень дурного человека, убившего моего отца.
Яантье остановилась, чуть вскинув голову.
— Какое ужасное злодеяние. Надеюсь, он получил по заслугам.
— Да, — подтвердила Мадлен, вспоминая отель «Трансильвания» и то, что произошло однажды в его подвалах.
Женщины помолчали, потом голландка сказала:
— Отдохните теперь, а когда доктор Фальке освободится, я за вами пришлю. Но не ждите, что это произойдет слишком скоро: укус скорпиона — страшная вещь. Не сразу станет понятно, сколь тщательно удален яд и может ли организм противостоять проникшей в него отраве.
ebooksa