Дочь алхимика

22
18
20
22
24
26
28
30

Ауре хотелось громко рассмеяться, когда она поняла, что за хитростью Джиллиана скрывался проницательный ум: он действительно предвидел все это.

— Руперт, — повторила она, и в этот раз это прозвучало как заклинание. — Джиллиан уничтожит глаз, если ты и твои люди не сделаете то, что я скажу. — Она указала на картину. — Приведите ко мне Лисандра!

Ненависть во взгляде ловца жира будет преследовать её всю жизнь. И все же произошло невероятное: Руперт кивнул своим людям и быстро указал на картину.

— Делайте то, что она говорит! — выдавил он бескровными губами.

Джиллиан стиснул губы, как будто хотел проглотить глаз.

— Вперед, пошевеливайтесь! — подгонял Руперт своих людей.

С полдюжины ловцов жира послушно бросились выполнять приказ. Они растерянно устремились вверх по ступеням. Один схватил картину за раму и рванул её вперед. Со стуком упав на лестницу, картина соскользнула вниз и остановилась перед самым ковром.

За ней не было ничего. Только переговорное устройство, установленное на конце длинной трубы, свисающей с потолка. Труба напоминала змею, застывшую вниз головой с разинутой пастью.

На секунду воцарилось молчание, а потом из трубы внезапно раздался кашляющий смех.

— Только не говорите, что вы и вправду поверили, будто я скрываюсь за картиной с изображением кайзера?

Ловцы жира стояли в нерешительности и поочередно смотрели то на конец трубы, то на своего предводителя. Взгляд Ауры метнулся к Джиллиану, но, казалось, он был мало удивлен. Кивком головы он указал на дверь, через которую они пришли.

— Нет! — решительно вырвалось у Ауры. — А как же Сильветта? — Повернувшись к Руперту, она прошипела: — Где моя сестра?

Он злобно ухмыльнулся.

— А зачем она тебе?

Джиллиан кашлянул, как будто он не мог больше держать глаз во рту. Руперт, испугавшись, быстро сказал:

— Я не знаю, где она.

— Но ведь твои люди охраняют её!

— Нет. Ты же слышала господина — она спит. Тот, кто спит, не нуждается в охране.

Кристофер поднялся и бросил на ловца жира уничтожающий взгляд.

— Я не уйду без Сильветты! — сказал он срывающимся голосом.