— В суде были заслушаны показания полицейского, которому ты рассказала про старика в хижине. Обвинитель обработал его по всем правилам своего искусства, пока тот не остался стоять там как полный идиот. То же самое они бы сделали и с тобой.
— Влияние Лисандра.
— Он контролирует здесь все. Даже тех, которые избивали меня поначалу каждый день. Но, думаю, на определенном этапе это перестало ему быть интересным. Избиения стали в последние годы реже.
— Но ведь у полиции Цюриха есть мои данные. Они же должны были вызвать меня…
— Ты сама ответила на свой вопрос. Слушание было коротким и безболезненным. Пара свидетелей, которые клялись, что узнали во мне похитителя девушек, — этим все и ограничилось. — Пожав плечами, он прислонился к стене. — Все это не имеет уже никакого значения. — Он оставил тему с таким равнодушием, будто не ему, а кому-то другому присудили пожизненное заключение. — Ты сказала, Сильветту все еще не нашли?
— Два года назад её официально признали умершей.
— Ты в это веришь? Я имею в виду в то, что она мертва?
— Нет, она должна быть еще у Лисандра. — Эта мысль причиняла ей невыносимую боль. — Десять лет, сказал Лисандр, оставалось еще три.
В первый раз лицо Кристофера исказилось, отражая его истинные чувства. Ярость горела в его лице.
— Мы должны были спасти её тогда, любым способом…
— Даниель и Джиллиан погибли. У нас не было ни малейшего шанса.
В ответ он промолчал. Аура подумала, что он, должно быть, очень любил Сильветту.
— Что стало с садом на крыше? — Внезапно спросил он, снова удивив её произвольной сменой темы разговора. — Думаю, ты от всего избавилась?
— Нет, конечно нет.
Кристофер, казалось, был удивлен, но только вопросительно уставился на неё. Аура внутренне напряглась.
— У меня было больше времени, чем у тебя. За семь лет человек может прочесть много книг.
— Пламя атанора горит до сих пор? — изумленно спросил он.
— Горит. Ярче, чем когда бы то ни было.
— Ты…
— Да.